Анатолий Ермолин, ветеран группы спецназначения «Вымпел», подполковник ФСБ в запасе
07 февраля 2016
«Вы удивитесь, насколько портрет современных террористов, который есть у вас в сознании, отличается от реалий, существующих в мире на самом деле»
Я был 5 лет из 10 лет, как в одной песни поется, «из двух боевых пятилеток» я был разведчиком-диверсантом и 5 лет я был сотрудником спецподразделения по борьбе с терроризмом. То есть «Вымпел» в разных ипостасях действовал, поэтому, ну, я в какой-то степени, наверное, обладаю удивительными компетенциями, потому что я был и в этой шкуре, и в другой шкуре. И надо сказать, что это очень здорово помогало.
«Вымпел» в свое время специализировался на защите особо охраняемых объектов и, в частности, на защите ядерных объектов от диверсионных, от террористических атак. И чтоб проверить, собственно, систему защиты, лучший способ – это подготовить такую диверсионную, террористическую группу и специально обученных людей, и попытаться захватить те или иные объекты.
Ну, на самом деле, было 2 такие, самые известные операции. Это, вот, Арзамас-16 – это была моя последняя операция учебно-боевая, как у нас говорили, во время службы в «Вымпеле». До этого была операция, связанная с БЖРК – это Боевой Железнодорожный Ракетный Комплекс. Это, ну, такая мобильная установка, вооруженная межконтинентальными баллистическими ракетами. Если одна из них делает старт и все ракеты долетают до территории вероятного противника, то вероятный противник не в состоянии продолжать боевые действия.
Я говорю «А чего делать-то?» Он говорит «Ну, вот, есть такой объект, — говорит. – Вот, сам всё узнаешь. Вот, на картах он вот здесь». И я открываю карты Генштаба, никакого объекта нет. Ну, потом, соответственно, начинаем разбираться, выясняется, что это называется «Арзамас-16», что это производство ядерного оружия, цеха по производству ядерных боеприпасов. И моя первая реакция была как всегда «Вы чего, с ума сошли? Это захватить невозможно». Вот.
Ну, вот, собственно, опять было 3 недели. Первая задача была проникнуть на территорию, собственно, самого города, поскольку вы знаете, что это ЗАТО. Ну, по сути дела, огромное подразделение внутренних войск просто охраняет периметр этого города и туда попасть практически невозможно. И мне было хорошо понятно как командиру группы, что, ну, даже на подступах нас будут легко брать, потому что там все деревушки, которые на подступах к Арзамасу-16, все люди проинструктированы, нас ждут. И задача была, в общем, очень нетривиальной, хотя командир сказал «Ну ладно. Поймают так поймают». Оно как-то, вот, мне не хотелось, ну, ронять честь мундира, тем более до сих пор 10 лет не ловили, почему должны поймать были в Арзамасе-16?
Ну, здесь не то, что… Сразу оговорюсь, что я рассказываю только вещи, которые были уже опубликованы в том или ином варианте, то есть какой-то сов.секретной информации, естественно, я рассказывать не собираюсь. Я некие элементы, скажем, действий или рассуждения командира группы могу привести.
То есть, первое, я знал, что объект суперохраняемый. Второе, что я знал, что нас там ждут. А когда нас ждут, это около 4 тысяч сотрудников самых разных ведомств, это агентура, это внутренние войска…
Было интересно. Я, вот, обращаю на это внимание, на драйв и на интерес. Я потом буду говорить вам про современных террористов и вы, наверное, очень удивитесь, насколько вот тот портрет, который у вас есть в вашем сознании, отличается от тех реалий, которые на самом деле существуют в мире.
И мне тогда было 28 лет, я был майором. И, конечно, очень хотелось не ударить в грязь лицом. И я придумал такую схему. Мы поехали в Нижний Новгород. Кто знает концы, это 5 часов на автобусе до Арзамаса, и я точно знал, что нас никто не будет беспокоить. Но, хотя, я, в общем-то, потом не то, что, как бы, на этом обжегся, но, вот, ситуация была такая.
Вот, представляете, сняли с реальных боевых действий реальную группу. У меня в команде было несколько боевых пловцов, соответственно, несколько разведчиков и боевиков. Ну, мое штатное подразделение. Было 2 зама по оперативной работе. И, собственно, я решил действовать с дальних позиций, то есть мы решили действовать издалека, из Нижнего Новгорода.
И, вот, мы такие вот, как, вот, в известном фильме мальчики в полосатых купальниках выходим все в одинаковой одежде, спортивные. Это был март, начало марта или конец февраля (я уже не помню). Рюкзаки, в рюкзаках имитаторы взрывчатых веществ, автоматы. Лыжи укороченные торчат охотничьи. Вот, вы представляете, такая команда 9 человек выходит в Нижнем Новгороде, такие вот, молодые спортивные ребята.
Ну, я шел ва-банк, потому что думал, что нас никто не ищет. И заезжаем в центральную гостиницу, что тоже запрещено по нашим правилам. Ну, я думаю, ну, нас же здесь не ищут.
Сидим в фойе. И вдруг мой зам Юра (фамилию не буду называть) подходит. Смотрю, к нему подходит мужичок и чего-то ему ксиву какую-то показывает, и он на меня: «Вон, это он». Сдает. «Вон командир. Иди, подходи».
Подходит ко мне мужчина и говорит «Здравствуйте. Корреспондент ИТАР-ТАСС (удостоверение). Что за группа? Что делаете в Нижнем Новгороде?» А мы такие все сидим. Ну, собственно, на этот случай и у диверсантов, и у террористов (я вас в этом уверяю) есть легенда. Вот, привет бармену – он меня узнал, я в этом магазине часто бываю и всё время беру один и тот же торт. Вот.
И, собственно говоря, должна быть легенда. То есть, вот, представляете, у меня сидят такие 9 здоровых мужиков, и мне нужно человеку внятно объяснить, зачем мы сюда приехали. И поскольку такая легенда была, я ему начинаю рассказывать, внутренне собрался… Но я был уверен, что это контрразведчик и что всё, уже капец, что нас сейчас… Ну, как бы, какие-то формальности, нас здесь арестуют, тут же группа захвата рядом и на этом моя операция… И дальше поедем воевать в Осетию.
И, собственно, и я рассказываю, что, вот, мы группа, такая туристическая компания необычная, мы занимаемся турами паломников. И, вот, в частности, нас очень интересуют места Серафима Саровского, и мы прокладываем такой маршрут. Но автоматы у нас были внутри – там никто их не видел, да. И вот такая вот у нас…
И вы представляете, у человека загораются глаза, он говорит «Слушайте, я вам помогу. Это, — говорит, — моя тема. Я ее изучал. Но вы знаете, вам туда не пройти». Я говорю «А почему?» Он говорит «Да вы знаете, там половина святых мест, как бы, доступная, а половина на территории Арзамас-16, то есть закрытого объекта, то есть там практически невозможно никому оказаться». И я говорю «Ну, а, вот, а какие-нибудь вот такие вот, собственно, рекомендации? Вот, вы историк. Что-то…» То есть я начинаю уже как опер работать, то есть я в него вцепился уже такой, легавой собакой охотничьей.
И вы знаете, как нам это помогло? Через неделю у меня были карты дореволюционные всех этих мест с указанием святых мест, пещеры Серафима Саровского. Ну, мы были как настоящие исследователи-ученые, да? То есть и у меня оперработники сидели, вот, в библиотеке в Нижегородской, всё это собирали, всё это отсканировали. И, вот, после этого я уже, сидя в центре этой паутины, начал запускать челночно по 2 человека. Я объяснял, что «Вы, скорее всего, точно попадете в поле зрения контрразведки, поэтому ваша задача – дойти до периметра, пройти метров 300-300 (ну, на лыжах). Вот у вас карта». Ну, вот, одну группу из четырех задержали. Но легенда была очень убедительной. Ну, представляете, вы приезжаете туда и задерживаете людей, а те говорят «Слушайте, ну, вот, мы из Нижнего Новгорода, вот, от вашего местного архива. Вот ученый такой-то – позвоните туда, позвоните туда».
Они потом к нам не возвращались (эти люди, которые попали в поле зрения), они тут же уходили в Москву, да? Есть специальные способы связи, с помощью которых они передавали информацию.
И я, сидя в Нижнем Новгороде, в гостинице «Волга», по-моему, вообще не выходя, я конструировал, как выглядит периметр Арзамас-16. Потому что группа приходит, докладывает, я наношу обстановку. И я, в общем-то, за несколько сотен километров вижу, в общем-то, всю оперативную обстановку.
И на какой-то момент мы находим дыру, находим дыру, связанную там с тем, что река втекает туда, на территорию города, и мы понимаем, что она не перекрыта. А у меня в команде несколько боевых пловцов. И я докладываю посреднику, что мы готовы проникнуть на территорию под водой. Посредник на меня хитро смотрит и говорит «Ну ладно, — говорит. – Если ты придешь с водолазным костюмом, то тогда мы засчитаем победу». Я говорю «А чего его искать? Вот они, два водолазных костюма, за 2 бутылки водки арендованные в местном порту. Вот они». Он говорит «Ну, ладно». Подумали, посоветовались с ребятами и говорят «Ладно, зачет. То есть мы считаем, что вы победили, прошли в город. Просьба от местных ребят, которые охраняют периметр: штурманите их в лоб». Я говорю «Не понял?» Он говорит «Ну, вот вам участок, вот 500 метров, на которых вы должны проходить туда. Вы уже выиграли. Всё. Вот, проходите туда, вот, на этот участок».
Ну, я понимаю, что это 500 метров, а до этого еще десятки километров, где расставлены заслоны и, в общем-то, где ведется оперативная работа серьезная. И мы всё рассчитали таким образом, что после того, когда мы всё это… Ну, мы уже знали местность, уже понимали, где там что нас может ожидать. И буквально, вот, в последнюю ночь мы…
Тут один нюанс, да? Я понимал, в каких условиях нам надо будет действовать, и мы, ну, почти месяц бегали в Балашихе по снегу. То есть надо мной все смеялись. Поскольку я детьми занимался, у меня был детский проект, все называли мое отделение «Отделением боевых сурков». Помните, были такие Чип и Дейл, мультики в 90-х годах, да? И, вот, реально по полтора-два часа в день по сугробам по пояс моя группа бегала, вот эти 9 человек бегали, врабатывались в такой ритм. И все офицеры ржали, потому что не понимали, зачем мы это делаем, да?
И, вот, мы это делали для того, чтобы в последний момент как раз выполнить эту самую задачу, потому что нам нужно было за 4 часа преодолеть 24 километра ночью. Мы этот рывок сделали. И мы вышли к исходной точке, ну, за 4 минуты до времени, когда я должен был доложить обстановку.
И, вот, посредники мне рассказывают. Говорят «Мы уже, — говорят, — поймали человек 200, уже в КПЗ сидят». То есть посредники… Да, других, конечно, непричастных. И посредники сидят уже, как бы… Ну, через 4 часа заканчиваются учения, то есть уже, как бы… А время у меня было 6 часов утра. То есть 5 часов утра – время начала штурма.
И говорят «Над нами смеются от внутренних войск, говорят «Ну, где ваши вымпела? Заблудились в лесу?» И говорят «Тут тишина такая. Потом радио «Пи-пи-пи. Московское время 5 часов утра». И тут мертвая радиостанция нашего посредника так, взрывается и как будто ты в комнате сидишь, говоришь «Посредник, я – группа, к штурму готов». И говорит «Тут всё понеслось, все поднялись вот эти внутренние войска». А мы лежим уже под этой караулкой, уже практически над головой у нас стучат эти сапоги, все пролетают.
Но мы уже внаглую перерезаем проволоку, идем туда. А задача была, как бы, дойти до города. И, вот, мы бежим, уже светать начинает. Ну, по крайней мере, видно город. И я вижу картинку, вокруг города солдаты внутренних войск вот так вот стоят, оцепили кольцом вот на этом участке. То есть они как в детской игре вот так вот стоят за руки. И тут нас догоняет собака, которая нас преследовала, там с бойцом. Собака добрая такая, подбежала, я ей чего-то пожрать дал, она такая… Обнимаю ее, она со мной. Подбегает боец, боится. Я говорю «Ты откуда?» Он говорит «Из Рязани». Я говорю «В отпуск скоро поедешь. Молодец, диверсантов поймал». Вот.
А потом началось такое вот тоже… Ну, то есть все согласились, что, в общем-то, мы… Если бы мы не подыгрывали, то мы бы выполнили задачу.
А потом было самое интересное, когда нам… Тут я уже многих нюансов не буду рассказывать. Когда уже вечером мы сидели, обсуждали с местными там и оперработниками, и с внутренними войсками, они говорят «Ну ладно, в город вы прошли. Но, ведь, вы не пройдете на площадку». Я говорю «А давай попробуем?» И те говорят «А чего? Ну, давай попробуем».
И утром мы уже пришли, ну, как будто мы пришли из города на площадку, да? Вот, перед нами вот этот суперзащищенный объект. Ну, в общем, вот тут я деталей не буду всех раскрывать. Через полчаса мы были за всеми рубежами охраны и ни одной сработки не было. Вот.
И всё, что нам для этого потребовалось, это шест длиной 6 метров и кусок веревки длиной 3 метра. Я первым проходил через все эти рубежи.
Понимаете, насколько это была защищенная система? Вот. Ну, к моей профессиональной гордости и, к сожалению, и та, и другая задачи были выполнены. То есть, вот, была смоделирована система уничтожения БЖРК и наши соперники признали поражение свое. В течение двух недель. То есть 2 недели нам потребовалось для того, чтобы найти… Нам никто не говорил. Просто сказали «Вот, пойди туда, вот там поезд с ракетами ездит, да? И всё равно ничего не получится. Вот так потыркаетесь вот…» Получилось.
И, собственно говоря, второе – это Арзамас-16. Тоже была очень интересная операция. Уже мы по уши завязли на Кавказе. Ну, в частности, тогда еще не было чеченской кампании, тогда была ситуация, связанная с пригородным районом во Владикавказе— это осетино-ингушский конфликт, и вообще-то я не хотел… Не то, что не хотел. А когда меня вызвал генерал и сказал, что «Анатолий, есть такая задача», я говорю «Вы чего там, с ума посходили? Мы из Осетии не вылезаем там». Ну, обычно мы формировали группы по контртеррористической защите временных администраций, которые были установлены на той территории. Но генерал тогда сказал (тогда Герасимов руководил «Вымпелом»), говорит «Ну, вот такая задача поставлена. Надо ее сделать». echo.msk
Алексей Венедиктов вместе с ветераном группы спецназначения «Вымпел», подполковником ФСБ в запасе — Анатолием Ермолиным в книжном магазине «Москва» представили новый номер журнала «Дилетант»! echo.msk
07 февраля 2016
«Вы удивитесь, насколько портрет современных террористов, который есть у вас в сознании, отличается от реалий, существующих в мире на самом деле»
Я был 5 лет из 10 лет, как в одной песни поется, «из двух боевых пятилеток» я был разведчиком-диверсантом и 5 лет я был сотрудником спецподразделения по борьбе с терроризмом. То есть «Вымпел» в разных ипостасях действовал, поэтому, ну, я в какой-то степени, наверное, обладаю удивительными компетенциями, потому что я был и в этой шкуре, и в другой шкуре. И надо сказать, что это очень здорово помогало.
«Вымпел» в свое время специализировался на защите особо охраняемых объектов и, в частности, на защите ядерных объектов от диверсионных, от террористических атак. И чтоб проверить, собственно, систему защиты, лучший способ – это подготовить такую диверсионную, террористическую группу и специально обученных людей, и попытаться захватить те или иные объекты.
Ну, на самом деле, было 2 такие, самые известные операции. Это, вот, Арзамас-16 – это была моя последняя операция учебно-боевая, как у нас говорили, во время службы в «Вымпеле». До этого была операция, связанная с БЖРК – это Боевой Железнодорожный Ракетный Комплекс. Это, ну, такая мобильная установка, вооруженная межконтинентальными баллистическими ракетами. Если одна из них делает старт и все ракеты долетают до территории вероятного противника, то вероятный противник не в состоянии продолжать боевые действия.
Я говорю «А чего делать-то?» Он говорит «Ну, вот, есть такой объект, — говорит. – Вот, сам всё узнаешь. Вот, на картах он вот здесь». И я открываю карты Генштаба, никакого объекта нет. Ну, потом, соответственно, начинаем разбираться, выясняется, что это называется «Арзамас-16», что это производство ядерного оружия, цеха по производству ядерных боеприпасов. И моя первая реакция была как всегда «Вы чего, с ума сошли? Это захватить невозможно». Вот.
Ну, вот, собственно, опять было 3 недели. Первая задача была проникнуть на территорию, собственно, самого города, поскольку вы знаете, что это ЗАТО. Ну, по сути дела, огромное подразделение внутренних войск просто охраняет периметр этого города и туда попасть практически невозможно. И мне было хорошо понятно как командиру группы, что, ну, даже на подступах нас будут легко брать, потому что там все деревушки, которые на подступах к Арзамасу-16, все люди проинструктированы, нас ждут. И задача была, в общем, очень нетривиальной, хотя командир сказал «Ну ладно. Поймают так поймают». Оно как-то, вот, мне не хотелось, ну, ронять честь мундира, тем более до сих пор 10 лет не ловили, почему должны поймать были в Арзамасе-16?
Ну, здесь не то, что… Сразу оговорюсь, что я рассказываю только вещи, которые были уже опубликованы в том или ином варианте, то есть какой-то сов.секретной информации, естественно, я рассказывать не собираюсь. Я некие элементы, скажем, действий или рассуждения командира группы могу привести.
То есть, первое, я знал, что объект суперохраняемый. Второе, что я знал, что нас там ждут. А когда нас ждут, это около 4 тысяч сотрудников самых разных ведомств, это агентура, это внутренние войска…
Было интересно. Я, вот, обращаю на это внимание, на драйв и на интерес. Я потом буду говорить вам про современных террористов и вы, наверное, очень удивитесь, насколько вот тот портрет, который у вас есть в вашем сознании, отличается от тех реалий, которые на самом деле существуют в мире.
И мне тогда было 28 лет, я был майором. И, конечно, очень хотелось не ударить в грязь лицом. И я придумал такую схему. Мы поехали в Нижний Новгород. Кто знает концы, это 5 часов на автобусе до Арзамаса, и я точно знал, что нас никто не будет беспокоить. Но, хотя, я, в общем-то, потом не то, что, как бы, на этом обжегся, но, вот, ситуация была такая.
Вот, представляете, сняли с реальных боевых действий реальную группу. У меня в команде было несколько боевых пловцов, соответственно, несколько разведчиков и боевиков. Ну, мое штатное подразделение. Было 2 зама по оперативной работе. И, собственно, я решил действовать с дальних позиций, то есть мы решили действовать издалека, из Нижнего Новгорода.
И, вот, мы такие вот, как, вот, в известном фильме мальчики в полосатых купальниках выходим все в одинаковой одежде, спортивные. Это был март, начало марта или конец февраля (я уже не помню). Рюкзаки, в рюкзаках имитаторы взрывчатых веществ, автоматы. Лыжи укороченные торчат охотничьи. Вот, вы представляете, такая команда 9 человек выходит в Нижнем Новгороде, такие вот, молодые спортивные ребята.
Ну, я шел ва-банк, потому что думал, что нас никто не ищет. И заезжаем в центральную гостиницу, что тоже запрещено по нашим правилам. Ну, я думаю, ну, нас же здесь не ищут.
Сидим в фойе. И вдруг мой зам Юра (фамилию не буду называть) подходит. Смотрю, к нему подходит мужичок и чего-то ему ксиву какую-то показывает, и он на меня: «Вон, это он». Сдает. «Вон командир. Иди, подходи».
Подходит ко мне мужчина и говорит «Здравствуйте. Корреспондент ИТАР-ТАСС (удостоверение). Что за группа? Что делаете в Нижнем Новгороде?» А мы такие все сидим. Ну, собственно, на этот случай и у диверсантов, и у террористов (я вас в этом уверяю) есть легенда. Вот, привет бармену – он меня узнал, я в этом магазине часто бываю и всё время беру один и тот же торт. Вот.
И, собственно говоря, должна быть легенда. То есть, вот, представляете, у меня сидят такие 9 здоровых мужиков, и мне нужно человеку внятно объяснить, зачем мы сюда приехали. И поскольку такая легенда была, я ему начинаю рассказывать, внутренне собрался… Но я был уверен, что это контрразведчик и что всё, уже капец, что нас сейчас… Ну, как бы, какие-то формальности, нас здесь арестуют, тут же группа захвата рядом и на этом моя операция… И дальше поедем воевать в Осетию.
И, собственно, и я рассказываю, что, вот, мы группа, такая туристическая компания необычная, мы занимаемся турами паломников. И, вот, в частности, нас очень интересуют места Серафима Саровского, и мы прокладываем такой маршрут. Но автоматы у нас были внутри – там никто их не видел, да. И вот такая вот у нас…
И вы представляете, у человека загораются глаза, он говорит «Слушайте, я вам помогу. Это, — говорит, — моя тема. Я ее изучал. Но вы знаете, вам туда не пройти». Я говорю «А почему?» Он говорит «Да вы знаете, там половина святых мест, как бы, доступная, а половина на территории Арзамас-16, то есть закрытого объекта, то есть там практически невозможно никому оказаться». И я говорю «Ну, а, вот, а какие-нибудь вот такие вот, собственно, рекомендации? Вот, вы историк. Что-то…» То есть я начинаю уже как опер работать, то есть я в него вцепился уже такой, легавой собакой охотничьей.
И вы знаете, как нам это помогло? Через неделю у меня были карты дореволюционные всех этих мест с указанием святых мест, пещеры Серафима Саровского. Ну, мы были как настоящие исследователи-ученые, да? То есть и у меня оперработники сидели, вот, в библиотеке в Нижегородской, всё это собирали, всё это отсканировали. И, вот, после этого я уже, сидя в центре этой паутины, начал запускать челночно по 2 человека. Я объяснял, что «Вы, скорее всего, точно попадете в поле зрения контрразведки, поэтому ваша задача – дойти до периметра, пройти метров 300-300 (ну, на лыжах). Вот у вас карта». Ну, вот, одну группу из четырех задержали. Но легенда была очень убедительной. Ну, представляете, вы приезжаете туда и задерживаете людей, а те говорят «Слушайте, ну, вот, мы из Нижнего Новгорода, вот, от вашего местного архива. Вот ученый такой-то – позвоните туда, позвоните туда».
Они потом к нам не возвращались (эти люди, которые попали в поле зрения), они тут же уходили в Москву, да? Есть специальные способы связи, с помощью которых они передавали информацию.
И я, сидя в Нижнем Новгороде, в гостинице «Волга», по-моему, вообще не выходя, я конструировал, как выглядит периметр Арзамас-16. Потому что группа приходит, докладывает, я наношу обстановку. И я, в общем-то, за несколько сотен километров вижу, в общем-то, всю оперативную обстановку.
И на какой-то момент мы находим дыру, находим дыру, связанную там с тем, что река втекает туда, на территорию города, и мы понимаем, что она не перекрыта. А у меня в команде несколько боевых пловцов. И я докладываю посреднику, что мы готовы проникнуть на территорию под водой. Посредник на меня хитро смотрит и говорит «Ну ладно, — говорит. – Если ты придешь с водолазным костюмом, то тогда мы засчитаем победу». Я говорю «А чего его искать? Вот они, два водолазных костюма, за 2 бутылки водки арендованные в местном порту. Вот они». Он говорит «Ну, ладно». Подумали, посоветовались с ребятами и говорят «Ладно, зачет. То есть мы считаем, что вы победили, прошли в город. Просьба от местных ребят, которые охраняют периметр: штурманите их в лоб». Я говорю «Не понял?» Он говорит «Ну, вот вам участок, вот 500 метров, на которых вы должны проходить туда. Вы уже выиграли. Всё. Вот, проходите туда, вот, на этот участок».
Ну, я понимаю, что это 500 метров, а до этого еще десятки километров, где расставлены заслоны и, в общем-то, где ведется оперативная работа серьезная. И мы всё рассчитали таким образом, что после того, когда мы всё это… Ну, мы уже знали местность, уже понимали, где там что нас может ожидать. И буквально, вот, в последнюю ночь мы…
Тут один нюанс, да? Я понимал, в каких условиях нам надо будет действовать, и мы, ну, почти месяц бегали в Балашихе по снегу. То есть надо мной все смеялись. Поскольку я детьми занимался, у меня был детский проект, все называли мое отделение «Отделением боевых сурков». Помните, были такие Чип и Дейл, мультики в 90-х годах, да? И, вот, реально по полтора-два часа в день по сугробам по пояс моя группа бегала, вот эти 9 человек бегали, врабатывались в такой ритм. И все офицеры ржали, потому что не понимали, зачем мы это делаем, да?
И, вот, мы это делали для того, чтобы в последний момент как раз выполнить эту самую задачу, потому что нам нужно было за 4 часа преодолеть 24 километра ночью. Мы этот рывок сделали. И мы вышли к исходной точке, ну, за 4 минуты до времени, когда я должен был доложить обстановку.
И, вот, посредники мне рассказывают. Говорят «Мы уже, — говорят, — поймали человек 200, уже в КПЗ сидят». То есть посредники… Да, других, конечно, непричастных. И посредники сидят уже, как бы… Ну, через 4 часа заканчиваются учения, то есть уже, как бы… А время у меня было 6 часов утра. То есть 5 часов утра – время начала штурма.
И говорят «Над нами смеются от внутренних войск, говорят «Ну, где ваши вымпела? Заблудились в лесу?» И говорят «Тут тишина такая. Потом радио «Пи-пи-пи. Московское время 5 часов утра». И тут мертвая радиостанция нашего посредника так, взрывается и как будто ты в комнате сидишь, говоришь «Посредник, я – группа, к штурму готов». И говорит «Тут всё понеслось, все поднялись вот эти внутренние войска». А мы лежим уже под этой караулкой, уже практически над головой у нас стучат эти сапоги, все пролетают.
Но мы уже внаглую перерезаем проволоку, идем туда. А задача была, как бы, дойти до города. И, вот, мы бежим, уже светать начинает. Ну, по крайней мере, видно город. И я вижу картинку, вокруг города солдаты внутренних войск вот так вот стоят, оцепили кольцом вот на этом участке. То есть они как в детской игре вот так вот стоят за руки. И тут нас догоняет собака, которая нас преследовала, там с бойцом. Собака добрая такая, подбежала, я ей чего-то пожрать дал, она такая… Обнимаю ее, она со мной. Подбегает боец, боится. Я говорю «Ты откуда?» Он говорит «Из Рязани». Я говорю «В отпуск скоро поедешь. Молодец, диверсантов поймал». Вот.
А потом началось такое вот тоже… Ну, то есть все согласились, что, в общем-то, мы… Если бы мы не подыгрывали, то мы бы выполнили задачу.
А потом было самое интересное, когда нам… Тут я уже многих нюансов не буду рассказывать. Когда уже вечером мы сидели, обсуждали с местными там и оперработниками, и с внутренними войсками, они говорят «Ну ладно, в город вы прошли. Но, ведь, вы не пройдете на площадку». Я говорю «А давай попробуем?» И те говорят «А чего? Ну, давай попробуем».
И утром мы уже пришли, ну, как будто мы пришли из города на площадку, да? Вот, перед нами вот этот суперзащищенный объект. Ну, в общем, вот тут я деталей не буду всех раскрывать. Через полчаса мы были за всеми рубежами охраны и ни одной сработки не было. Вот.
И всё, что нам для этого потребовалось, это шест длиной 6 метров и кусок веревки длиной 3 метра. Я первым проходил через все эти рубежи.
Понимаете, насколько это была защищенная система? Вот. Ну, к моей профессиональной гордости и, к сожалению, и та, и другая задачи были выполнены. То есть, вот, была смоделирована система уничтожения БЖРК и наши соперники признали поражение свое. В течение двух недель. То есть 2 недели нам потребовалось для того, чтобы найти… Нам никто не говорил. Просто сказали «Вот, пойди туда, вот там поезд с ракетами ездит, да? И всё равно ничего не получится. Вот так потыркаетесь вот…» Получилось.
И, собственно говоря, второе – это Арзамас-16. Тоже была очень интересная операция. Уже мы по уши завязли на Кавказе. Ну, в частности, тогда еще не было чеченской кампании, тогда была ситуация, связанная с пригородным районом во Владикавказе— это осетино-ингушский конфликт, и вообще-то я не хотел… Не то, что не хотел. А когда меня вызвал генерал и сказал, что «Анатолий, есть такая задача», я говорю «Вы чего там, с ума посходили? Мы из Осетии не вылезаем там». Ну, обычно мы формировали группы по контртеррористической защите временных администраций, которые были установлены на той территории. Но генерал тогда сказал (тогда Герасимов руководил «Вымпелом»), говорит «Ну, вот такая задача поставлена. Надо ее сделать». echo.msk
Алексей Венедиктов вместе с ветераном группы спецназначения «Вымпел», подполковником ФСБ в запасе — Анатолием Ермолиным в книжном магазине «Москва» представили новый номер журнала «Дилетант»! echo.msk
Komentarų nėra:
Rašyti komentarą