15 СЕНТЯБРЯ 2017, 19:08 Echo.msk
В ГОСТЯХ: Алексей Венедиктов, главный редактор «Эха Москвы»
ВЕДУЩИЙ: Оксана Пашина
<...>
О.Пашина
― Хорошо. Ну, РПЦ, во всяком случае, хочет дистанцироваться от этих всех активистов вокруг «Матильды», предлагает запретить не связанным с РПЦ организациям называть себя православными.
А.Венедиктов
― Это как?
О.Пашина
― Вот так.
А.Венедиктов
― Это как?!
О.Пашина
― Значит, так Московская Патриархия объясняет: «Те организации, которые никак не связаны с религиозными общинами, не должны включать в свои наименования такого рода сведения».
А.Венедиктов
― Почему? А если они православные? А, вот, если они православные и движимые своей верой? Как их называть? Мусульманами? Баптистами? Как? Вот, они православные люди, они объединились в боевую террористическую организацию, которая запугивает. Но они считают себя православными и ими являются.
О.Пашина
― Ну, как объяснил дьякон Кураев, они должны иметь благословение, написанное на бумаге и подписанное каким-то церковным иерархом…
А.Венедиктов
― Почему?
О.Пашина
― ...что, вот, он православный активист от РПЦ, а не просто так сам по себе какой-то православный.
А.Венедиктов
― Почему? А почему православный активист от РПЦ? А если не от РПЦ, если просто человек православный? Я этого не понимаю.
Вот, собрались люди, которые считают себя православными, создали, повторяю, боевую организацию для расправы с противником. Но они же объединились на почве понимания православия для защиты православных ценностей. Ну, это так же, как ИГИЛ*, да?
О.Пашина
― Ну да.
А.Венедиктов
― Вот, оно же мусульманская организация? Было бы смешно, если б муфтий какой-нибудь сказал «Не называйте себя мусульманской организацией». Чё? Ты будешь нам диктовать, как себя называть? Тем более, что это правда.
Я бы сказал, что это попытки церкви скрыть, что мы имеем (и об этом, кстати, уже говорил и все надо мной смеялись год назад) православный талибан. А он православный всё равно талибан. Вот эти люди представляют православный талибан. Так же, как есть экстремисты в исламе, так же, как есть экстремисты в иудаизме, так же, как есть экстремисты в православии, да? То есть это боевые организации. Ну да, так и надо говорить, что это боевые организации, основанные на православии. А причем тут РПЦ вообще? РПЦ должна их осудить. Осудите. Скажите, что эти люди не являются истинно православными, что они самозванцы, что православие подразумевает совсем другое. Или, там, ислам подразумевает совсем другое, или иудаизм подразумевает, или буддизм подразумевает (я только из Читы приехал – буддистский храм Дацан у меня в голове). Вот. Понимаешь?
Ну, а как можно запретить людям самоназываться на основе того, что они вот в это верят?
О.Пашина
― То есть только отмежеваться и осудить?
А.Венедиктов
― Только осудить и отмежеваться, совершенно верно.
О.Пашина
― Ну, этот православный ИГИЛ, получается, так всех запугал. Мы слышим в новостях, что…
А.Венедиктов
― Кого он запугал?
О.Пашина
― Всех. Вон, Департамент культуры Ханты-мансийского округа, Сургута…
А.Венедиктов
― Я тебя умоляю. Ну, я тебя умоляю.
О.Пашина
― Нет?
А.Венедиктов
― Ну, ничего не запугал. Конечно же, история с кинотеатрами, которые отказываются… Вот, 2 крупнейших сети – там всё очевидно, да? Эти сети принадлежат Александру Мамуту. Александр Мамут – друг Вячеслава Володина, который покрывает Поклонскую. Еще вопросы есть?
О.Пашина
― Нет.
А.Венедиктов
― Ну и всё. Кого испугать? Мамута? Мамута не испугаешь ничем, даже Венедиктовым. Понимаешь? Мамута нельзя испугать. Но здесь корысть некая, да? Корысть – это прислониться к власти.
Он же видит, что власть эта осуждает как-то низенько вот это всё. Низенько. Вот, лучше не показывать, лучше спорные фильмы не показывать.
Вот, убивать царя можно, а снимать фильм про то, что у него были шашни с балериной до того, как он стал царем, и до того, как он был женат, нельзя. А убивать можно. Кто осуждает из этих людей памятники товарища Сталина, памятники товарища Ленина, памятники товарища Свердлова? Они же этого не осуждают, убийц царя. Ну так?.. А чего вы осуждаете кино? Кино, вино и домино. Это лицемерие. Ну, это лицемерие. Вот эти православнутые – это лицемерие, потому что если вы осуждаете, вы начните с того, что царь признан церковью не святым и не надо здесь лгать. Страстотерпцем, мучеником. Он мученик. Так вот осудите тех, кто его сделал мучеником. Вот это осудите, чтобы им памятники не ставили. Пожалуйста.
О.Пашина
― А я, вот, тоже не понимаю по этой же аналогии, почему можно показывать про князя Владимира, который тоже святой, как он там всех убивал?..
А.Венедиктов
― Так можно показывать и про князя Владимира, и про Николая…
О.Пашина
― Промискуитет там какой-то у него.
А.Венедиктов
― Ну так это же правда.
О.Пашина
― Ну так не было таких протестов против вот этого фильма-то «Князь Владимир», тут всё нормально.
А.Венедиктов
― Может быть, вы вспомните, кто был консультантом исторического фильма «Владимир». Нет?
О.Пашина
― Нет.
А.Венедиктов
― Отец Тихон Шевкунов в титрах.
О.Пашина
― А, ну всё, вопросов больше нет.
А.Венедиктов
― Сняли, и на встрече с группой актерской, Путина с группой фильма «Владимир» был отец Тихон Шевкунов. Кадры есть.
О.Пашина
― Леонид Млечин сравнил протесты активистов против «Матильды» с протестами нацистов против фильма Ремарка, да?
А.Венедиктов
― Похоже. Похоже.
О.Пашина
― Оправданная историческая аналогия?
А.Венедиктов
― Абсолютно. Ну, это точно история, когда штурмовики еще до того, как они были у власти. Это был 1930-й год. Фильм по книге Эриха Марии Ремарка «На Западном фронте без перемен», антифашистский фильм, фильм о потерянном поколении немецком. Они врывались в кинотеатры. Руководил ими тогда первый секретарь Горкома Берлина нацистской партии, звали его Йозеф Геббельс. Они врывались во время сеансов фильма, они поджигали дымовые шашки, они нападали на людей. Ремарк вынужден был уехать, как известно.
Министерство внутренних дел отказалось снять этот фильм, отобрать прокатное удостоверение (Министерство иностранных дел выдавало), и тогда они обратились к Гинденбургу, к президенту Германии, и президент надавил так, что фильм был запрещен. Президент Германии. А потом пришли нацисты. С этого начались нацисты – с контроля над культурой, потому что культура – это образующее для людей, системообразующее. Молодцы. Геббельс был эффективным менеджером. Вот. А его эффективность началась с погромов и поджогов кинотеатров.
О.Пашина
― Ну, как нам пишут слушатели, «за серыми приходят черные».
А.Венедиктов
― Ну, красиво. Ну, почему? Еще коричневые есть, по-моему, где-то рядом.
О.Пашина
― Тоже, да. И еще говорят про раскол по линии «Матильды» (так, красиво). Он, действительно, есть, как вы считаете?
А.Венедиктов
― Между кем и кем?
О.Пашина
― А, вот, в свое время был раскол про то, чей Крым, да?
А.Венедиктов
― Не-не, между кем и кем?
О.Пашина
― А, вот, хочется понять, между кем и кем?
А.Венедиктов
― Ну, это внутри люди спорят. И, кстати, по сути, это хороший и правильный спор. А, вот, когда нет спора, а есть «Запретить!», это же не спор, не раскол. Просто запретить. Помешаем, подожжем, убьем, разобьем – ну, это же никакой не спор, это чистой воды шпана и уголовщина, и с ними надо обращаться не как с идеологами, а как со шпаной и уголовщиной. Больше ничего не надо, да? Вот и всё.
<...>
В ГОСТЯХ: Алексей Венедиктов, главный редактор «Эха Москвы»
ВЕДУЩИЙ: Оксана Пашина
<...>
О.Пашина
― Хорошо. Ну, РПЦ, во всяком случае, хочет дистанцироваться от этих всех активистов вокруг «Матильды», предлагает запретить не связанным с РПЦ организациям называть себя православными.
А.Венедиктов
― Это как?
О.Пашина
― Вот так.
А.Венедиктов
― Это как?!
О.Пашина
― Значит, так Московская Патриархия объясняет: «Те организации, которые никак не связаны с религиозными общинами, не должны включать в свои наименования такого рода сведения».
А.Венедиктов
― Почему? А если они православные? А, вот, если они православные и движимые своей верой? Как их называть? Мусульманами? Баптистами? Как? Вот, они православные люди, они объединились в боевую террористическую организацию, которая запугивает. Но они считают себя православными и ими являются.
О.Пашина
― Ну, как объяснил дьякон Кураев, они должны иметь благословение, написанное на бумаге и подписанное каким-то церковным иерархом…
А.Венедиктов
― Почему?
О.Пашина
― ...что, вот, он православный активист от РПЦ, а не просто так сам по себе какой-то православный.
А.Венедиктов
― Почему? А почему православный активист от РПЦ? А если не от РПЦ, если просто человек православный? Я этого не понимаю.
А.Венедиктов: Это боевые организации, основанные на православии. А причем тут РПЦ вообще? РПЦ должна их осудить
Вот, собрались люди, которые считают себя православными, создали, повторяю, боевую организацию для расправы с противником. Но они же объединились на почве понимания православия для защиты православных ценностей. Ну, это так же, как ИГИЛ*, да?
О.Пашина
― Ну да.
А.Венедиктов
― Вот, оно же мусульманская организация? Было бы смешно, если б муфтий какой-нибудь сказал «Не называйте себя мусульманской организацией». Чё? Ты будешь нам диктовать, как себя называть? Тем более, что это правда.
Я бы сказал, что это попытки церкви скрыть, что мы имеем (и об этом, кстати, уже говорил и все надо мной смеялись год назад) православный талибан. А он православный всё равно талибан. Вот эти люди представляют православный талибан. Так же, как есть экстремисты в исламе, так же, как есть экстремисты в иудаизме, так же, как есть экстремисты в православии, да? То есть это боевые организации. Ну да, так и надо говорить, что это боевые организации, основанные на православии. А причем тут РПЦ вообще? РПЦ должна их осудить. Осудите. Скажите, что эти люди не являются истинно православными, что они самозванцы, что православие подразумевает совсем другое. Или, там, ислам подразумевает совсем другое, или иудаизм подразумевает, или буддизм подразумевает (я только из Читы приехал – буддистский храм Дацан у меня в голове). Вот. Понимаешь?
Ну, а как можно запретить людям самоназываться на основе того, что они вот в это верят?
О.Пашина
― То есть только отмежеваться и осудить?
А.Венедиктов
― Только осудить и отмежеваться, совершенно верно.
О.Пашина
― Ну, этот православный ИГИЛ, получается, так всех запугал. Мы слышим в новостях, что…
А.Венедиктов
― Кого он запугал?
О.Пашина
― Всех. Вон, Департамент культуры Ханты-мансийского округа, Сургута…
А.Венедиктов
― Я тебя умоляю. Ну, я тебя умоляю.
О.Пашина
― Нет?
А.Венедиктов
― Ну, ничего не запугал. Конечно же, история с кинотеатрами, которые отказываются… Вот, 2 крупнейших сети – там всё очевидно, да? Эти сети принадлежат Александру Мамуту. Александр Мамут – друг Вячеслава Володина, который покрывает Поклонскую. Еще вопросы есть?
О.Пашина
― Нет.
А.Венедиктов
― Ну и всё. Кого испугать? Мамута? Мамута не испугаешь ничем, даже Венедиктовым. Понимаешь? Мамута нельзя испугать. Но здесь корысть некая, да? Корысть – это прислониться к власти.
Он же видит, что власть эта осуждает как-то низенько вот это всё. Низенько. Вот, лучше не показывать, лучше спорные фильмы не показывать.
Вот, убивать царя можно, а снимать фильм про то, что у него были шашни с балериной до того, как он стал царем, и до того, как он был женат, нельзя. А убивать можно. Кто осуждает из этих людей памятники товарища Сталина, памятники товарища Ленина, памятники товарища Свердлова? Они же этого не осуждают, убийц царя. Ну так?.. А чего вы осуждаете кино? Кино, вино и домино. Это лицемерие. Ну, это лицемерие. Вот эти православнутые – это лицемерие, потому что если вы осуждаете, вы начните с того, что царь признан церковью не святым и не надо здесь лгать. Страстотерпцем, мучеником. Он мученик. Так вот осудите тех, кто его сделал мучеником. Вот это осудите, чтобы им памятники не ставили. Пожалуйста.
О.Пашина
― А я, вот, тоже не понимаю по этой же аналогии, почему можно показывать про князя Владимира, который тоже святой, как он там всех убивал?..
А.Венедиктов
― Так можно показывать и про князя Владимира, и про Николая…
О.Пашина
― Промискуитет там какой-то у него.
А.Венедиктов
― Ну так это же правда.
О.Пашина
― Ну так не было таких протестов против вот этого фильма-то «Князь Владимир», тут всё нормально.
А.Венедиктов
― Может быть, вы вспомните, кто был консультантом исторического фильма «Владимир». Нет?
О.Пашина
― Нет.
А.Венедиктов: Эти православнутые – это лицемерие, потому что начните с того, что царь признан церковью не святым
А.Венедиктов
― Отец Тихон Шевкунов в титрах.
О.Пашина
― А, ну всё, вопросов больше нет.
А.Венедиктов
― Сняли, и на встрече с группой актерской, Путина с группой фильма «Владимир» был отец Тихон Шевкунов. Кадры есть.
О.Пашина
― Леонид Млечин сравнил протесты активистов против «Матильды» с протестами нацистов против фильма Ремарка, да?
А.Венедиктов
― Похоже. Похоже.
О.Пашина
― Оправданная историческая аналогия?
А.Венедиктов
― Абсолютно. Ну, это точно история, когда штурмовики еще до того, как они были у власти. Это был 1930-й год. Фильм по книге Эриха Марии Ремарка «На Западном фронте без перемен», антифашистский фильм, фильм о потерянном поколении немецком. Они врывались в кинотеатры. Руководил ими тогда первый секретарь Горкома Берлина нацистской партии, звали его Йозеф Геббельс. Они врывались во время сеансов фильма, они поджигали дымовые шашки, они нападали на людей. Ремарк вынужден был уехать, как известно.
Министерство внутренних дел отказалось снять этот фильм, отобрать прокатное удостоверение (Министерство иностранных дел выдавало), и тогда они обратились к Гинденбургу, к президенту Германии, и президент надавил так, что фильм был запрещен. Президент Германии. А потом пришли нацисты. С этого начались нацисты – с контроля над культурой, потому что культура – это образующее для людей, системообразующее. Молодцы. Геббельс был эффективным менеджером. Вот. А его эффективность началась с погромов и поджогов кинотеатров.
О.Пашина
― Ну, как нам пишут слушатели, «за серыми приходят черные».
А.Венедиктов
― Ну, красиво. Ну, почему? Еще коричневые есть, по-моему, где-то рядом.
О.Пашина
― Тоже, да. И еще говорят про раскол по линии «Матильды» (так, красиво). Он, действительно, есть, как вы считаете?
А.Венедиктов
― Между кем и кем?
О.Пашина
― А, вот, в свое время был раскол про то, чей Крым, да?
А.Венедиктов
― Не-не, между кем и кем?
О.Пашина
― А, вот, хочется понять, между кем и кем?
А.Венедиктов
― Ну, это внутри люди спорят. И, кстати, по сути, это хороший и правильный спор. А, вот, когда нет спора, а есть «Запретить!», это же не спор, не раскол. Просто запретить. Помешаем, подожжем, убьем, разобьем – ну, это же никакой не спор, это чистой воды шпана и уголовщина, и с ними надо обращаться не как с идеологами, а как со шпаной и уголовщиной. Больше ничего не надо, да? Вот и всё.
<...>
Komentarų nėra:
Rašyti komentarą