Karo prognozės. Вторая Тридцатилетняя

 

Вторая Тридцатилетняя, или Чем нынешняя война может закончиться

Андрей Десницкий, moscowtimes 2023-07-05

Минные поля и колючая проволока на тысячи километров фронта, глубоко эшелонированная оборона, солдаты, живущие месяцами в тесных окопах, мясные штурмы и «миллионы убитых задешево»… Оно все начиналось как легкая прогулка за чинами и орденами, а вон чем обернулось, и конца-края не видно.

Русские раненые. 1915 год / Unknown author - ÖNB Public Domain

Нет-нет-нет, это не из свежих новостей. Это из учебника истории. Это про «войну, чтобы покончить со всеми войнами», или про великую, как ее называли в те годы, или империалистическую, как называли в СССР, или про мировую (потом ей присвоят номер первый). А можно еще ее назвать Второй Тридцатилетней и считать, что, начавшись в 1914 году, закончилась она только в 1945 году, хотя в середине было длинное перемирие. Неважно, как называть? — важно, какие уроки можно извлечь из ее итогов.

Мы наш, мы старый мир разрушим

История никогда не повторяется целиком, все аналогии приблизительны и поверхностны. И к тому же история, как известно, ничему не учит, а только наказывает за невыученные уроки. Но давайте все-таки приглядимся к Первой мировой. В России ее совсем не привыкли вспоминать: в советские времена она выглядела как незначительная прелюдия к Революции и Гражданской, а потом ее вытеснили ужас и подвиг Второй мировой. Но мир, в котором мы живем, во многом создала именно она.

Давайте начнем с самого конца. Как эта война завершилась?

Как ни странно, главная воюющая страна, Германия, потерпела поражение, когда ни один чужой солдат не топтал ее территории, а сама она оккупировала значительные пространства, особенно на востоке. Просто истощились ее силы: армия устала воевать, в тылу народ голодал, на фронте солдаты отказывались повиноваться приказам. В стране началась революция, и пришлось срочно подписывать перемирие.

Уходя на фронт в августе 1914 года, солдаты и офицеры с обеих сторон надеялись вернуться до Рождества, причем в тот самый уютный мир, который они отправились защищать от варваров и дикарей (риторика, характерная для обеих сторон конфликта). Но не вернулся никто, потому что этого мира уже не было. За четыре года изменилось буквально всё, и не только в военном деле.

Прежде всего, конечно, это касалось «потерянного поколения» молодых фронтовиков, которые сразу после школьной парты вдруг оказались в траншейном аду. Но не только их. Назову только самое очевидное: Первая мировая заставила множество людей осознать, насколько они важны для общества. Прежде всего женщины, заменившие ушедших на фронт мужчин, имели теперь все основания требовать, чтобы за ними признали все те же права, что и за мужчинами (например, голосовать на выборах). Как мы видим, резко изменился стиль жизни, даже во внешних проявлениях: женские костюмы и брюки, короткие «мальчиковые» стрижки, энергичные танцы с полным контактом и т. д.

А еще рабочие и крестьяне осознали, как много зависит от их рук на фронте и в тылу: советские республики возникли не только в России, но в Баварии и Венгрии, а левые партии набирали силу по всей Европе. Даже в чопорной Британии старых добрых либералов вытеснили лейбористы, т. е. «рабочая партия», в 1920-е гг. вполне по тамошним меркам радикальная. Да и население колоний начало осознавать, что какие-нибудь сенегальские стрелки сражались не хуже своих белых господ, и, пожалуй, пора бы им от этих господ освободиться…

Интересно, какие группы людей «выйдут из тени», когда закончится нынешняя война?

Кто виноват и что делать?

Все соглашались только в одном: ужас великой войны не должен повториться. Да, и кто-то же должен быть в этом виноват?

Можно сказать, что виновными в войне назначили проигравших, но это будет неверно. Виновны были без сомнения, Австро-Венгрия, выдвинувшая заведомо неприемлемый ультиматум Сербии, и в особенности Германия, которая объявила войну России и так сделала очередную балканскую войну всемирной. Разумеется, наличие виновных позволяло не думать о собственных промахах и ошибках, но это уже второй вопрос.

Виновных заставили заплатить по полной, в особенности Германию. Репарации (возмещение ущерба) немцы закончили выплачивать только в 2010 г., через 92 года после окончания войны. От проигравших стран отрезали территории, на которые претендовали национальные меньшинства или соседи, в результате на карте Восточной Европы возник десяток новых государств.

Но так победители породили множество новых проблем. Что касается немцев, австрийцев и венгров, то у них осталось ощущение чудовищного унижения, питательная почва для того самого ресентимента (неслучайно сегодня многие венгры склонны прислушиваться к путинской риторике, она близка их самоощущению униженной и раздробленной нации). Новые границы во многих случаях оказались спорными, а десятки миллионов людей, не покидая родных домов, оказались на положении национальных меньшинств.

В Австро-Венгрии, конечно, не все нации были равны, но все же император обращался к «своим народам», и даже надписи на банкнотах делали на разных языках. А теперь, к примеру, в Румынском королевстве официально все были только румынами, даже если сами они себя считали молдаванами, венграми, немцами, украинцами или евреями. И в результате уже к середине 1930-х годов в большинстве европейских стран установились правые националистические диктатуры разной степени жесткости, они копили обиды и претензии к своим соседям.

Интересно, учитывают ли этот опыт те, кто говорит о необходимости распада Российской Федерации и необходимости заставить всех ее граждан выплачивать репарации?

Архитектура (не)стабильности

Пожалуй, в этом не было бы проблем, если бы победители создали механизмы, способные сохранять созданную ими Версальскую систему. Но им было не до того. Скажем, французы и бельгийцы на два года оккупировали Рурскую область Германии, главный источник угля и стали. Но это было сделано лишь для того, чтобы обеспечить выплату репараций. Что там в это время болтали в мюнхенских пивных сторонники какого-то «национал-социализма», никого не волновало.

Была, конечно, создана Лига наций — международная организация, которая была призвана разрешать все конфликты мирным путем. Но эта организация была, по сути, джентльменским клубом, совершенно неспособным навязать свою волю даже своим собственным членам, не говоря уж о том, что из клуба можно было в любой момент выйти (что Германия и сделала сразу после прихода к власти Гитлера).

При этом нации по-прежнему делились на сорта: если в Европе отрезанные от проигравших территории передавались новым независимым государствам, то в Африке и Азии Лига отдавала их «по мандату» Британской и Французской колониальным империям.

И не было разрешено ключевое противоречие, которое служит миной под международным правом и по сей день. С одной стороны, основополагающий принцип международного права — это незыблемость границ. С другой стороны, было провозглашено право наций на самоопределение. Но что считать отдельной нацией и как быть, если «большое государство» не соглашается на отделении национальной территории? Единого ответа нет до сих пор.

Интересно, что будет создано вместо ООН, которая никак не смогла предотвратить нынешнюю войну?

Придется учесть этот опыт, чтобы нынешняя война не стала Третьей Тридцатилетней.

                                                                            

Андрей Десницкий

филолог