С.Белковский― Нет, нет, жизнь не удалась пока, Запад не идет на это. Запад, конечно, в некотором изумлении смотрит на упорство Владимира Владимировича. А я знаю, что Путин – человек очень упорный. Но нет, мне кажется, договоренностей на эту тему не будет – будет продолжительный конфликт.С.Белковский ― Нет, цель будет достигнута тогда, когда состоится Ялтинская конференция-2, на которой Барак Обама, Ангела Меркель и/или их преемники и Владимир Путин еще до передачи власти преемнику, поскольку он не может уйти, не решив эту задачу… Потому что мы живем, зажатые железной клятвой, как сказал поэт. «За нее – на крест и пулею чешите: это – чтобы в мире без Россий, без Латвий, жить единым человечьим общежитьем». Пока, значит, эта конференция не зафиксирует сферы влияния в современном мире и не вернет мир на 26 лет назад во времена до падения Берлинской стены Владимир Владимирович не успокоится.Особое мнение 02 октября 2015
С.Белковский― Потому что Запад не хочет возвращаться во времена до Берлинской стены. С 1989 года, когда условно закончился ялтинско-потсдамский мир… Ну, можно спорить относительно конкретной даты краха этого геоисторического проекта, но условно считается, что он закончился 9 ноября 1989 года, когда рухнула Берлинская стена.
И с тех пор сформировался совершенно новый мир, в котором правят не войска, да? И не договоренности между державами о разделе мира, а идеи и технологии. И уже выросли 2 поколения на этом. Ну, у нас в России не выросли 2 поколения на этом – у нас робко выросло одно, и тут же было забито кувалдой снова в почву.
М.Королёва― Ну, овладел-то он, может быть, и овладел. Но когда Владимир Путин, собственно, вышел на трибуну в Генассамблее ООН и заговорил, а потом на следующий день российские самолеты полетели бомбить позиции ИГИЛ (а, может быть, не позиции ИГИЛ, но всё равно какие-то объекты в Сирии), то, вроде как, всем пришлось, с одной стороны, смириться, а, с другой стороны, может быть, даже это и поддерживали, пусть и молчаливо. Разве нет?
С.Белковский― Поддерживали в том смысле, что пусть Владимир Владимирович попробует, потому что война в Сирии – дело очень изнурительное. И здесь он вступил на очень зыбкую почву: это, ведь, не аннексия Крыма, где, действительно, ну, там скажем, пусть не 98, но 70 процентов населения точно поддерживали переход под юрисдикцию России. И это даже не Донецк и Луганск, а уже и в Донецке, и в Луганске он влип, да? Потому что не удалось продавить, так сказать, мирный переход этих территорий под российский контроль – началась затяжная война с многочисленными жертвами, из которой Путин сразу захотел выскочить.
С.Белковский― Путин – тактик, а не стратег. Для тактика – продуманное, с точки зрения стратегии – спонтанное. Смотря, в каком временном горизонте мы берем. То есть еще там 3 месяца назад Путин об этом не знал. За несколько дней до Генеральной ассамблеи он уже об этом знал, потому что все войска уже были размещены на территории Сирии, и получение, естественно, согласия Совета Федерации было пустой формальностью.
С.Белковский― Да. Это не поддержка лично Асада. И более того, я уверен, что если будут достигнуты какие-то договоренности о миропорядке или даже о порядке на Ближнем Востоке, или об Украине, или о снятии санкций, которые побудили бы Владимира Путина сдать Башара Асада, он его сдаст бестрепетно.
С.Белковский― . Я, кстати, считаю, что если бы Владимиру Путину дали Нобелевскую премию мира 2 года назад за его усилия по вывозу химического оружия из Сирии, то не было бы ни Крыма, ни Донбасса, ни нынешней Сирии.
― Но сейчас поезд уже ушел. А тогда он не ушел. И главное, Путина унизили, потому что дали Нобелевскую премию мира за Сирию, буквально за Сирию, но не Путину, который организовал всю эту комбинацию с вывозом химического оружия, а безликой совершенно Организации запрещения химического оружия, о которой нам неизвестно ничего кроме названия.
М.Королёва― Станислав Белковский, политолог был сегодня в студии «Особого мнения».
Komentarų nėra:
Rašyti komentarą