Apie propogandą. Ю. Латынина: Наша пропаганда – она просто писана с исламистской

Ю. Латынина: Наша пропаганда – она просто писана с исламистской: «Во-первых, это не мы, во-вторых, Аллаху акбар»

КОД ДОСТУПА, 25 МАРТА 2017, 19:05
АВТОРСКАЯ ПЕРЕДАЧА Юлия Латынина
ВЕДУЩИЙ Юлия Латынина, обозреватель «Эха Москвы»
 

Ю.Латынина
― Добрый вечер. Юлия Латынина, «Код доступа» как всегда в это время по субботам. И первая громкая история, которая случилась на этой неделе, это, конечно, убийство в Киеве экс-депутата Госдумы Дениса Вороненкова, который сбежал в Украину со своей супругой Марией Максаковой недавно и немедленно принялся раздавать интервью о кровавой сути путинского режима.

Я напомню, что бегство Вороненкова было, конечно, для силовиков новость №1. И я даже, вот, недели 2 назад говорила, что существенный слух, что Олега Феоктистова, который в России был одним из главных антагонистов Вороненкова, даже якобы уволили из-за этого из Роснефти. Что, дескать, упустил, недоглядел, сбежал.

И судя по всему, действительно, вот эта ненависть и привела к тому, что случилось. Киллера уже поймали. И, вот, собственно, по поводу этого киллера, который пришел на убийство в красных кроссовках и был очень низкий профессионал, депутат Антон Геращенко украинский, помощник МВД Украины, вот, он много раз писал в своих блогах, поскольку он действует фактически в качестве публичного лица МВД, что российские диверсанты – они очень плохо подготовлены и они делают массу разных мелких вещей, что они отличаются чрезвычайно низкой подготовкой. Что, собственно, и было продемонстрировано.

Вот, вообще в скобках я замечу, что еще когда в Грузии был Михаил Саакашвили, там было чрезвычайно большое количество разных мелких терактов. Почему они были мелкие? Ровно потому, что, на самом деле, эти теракты были операцией по отмыванию бабок и, соответственно, на саму операцию выделялось много денег, в процессе всё это растаскивалось, нанимался человек, который стоит 5 копеек. А человек, который стоит 5 копеек, он, соответственно, и перформанс его на 5 копеек.

Там был даже один замечательный террорист, который должен был подложить бомбу к американскому посольству, но не выдержал и подложил бомбу к стенке рядом. Грузины только когда его поймали, все-таки, поняли, что да, действительно, целью было американское посольство.

В Грузии всё это, в основном, вербовалось из абхазских грузин, а до этого осетин. В Украине, если верить Антону Геращенко, это всё еще проще вербуется – из тех же самых лнровцев и днровцев, и случаев уже очень много.

Например, в прошлом году 16 сентября в Ровно был расстрелян на пороге своей квартиры майор спецназа в отставке Иван Мамчур. Ну, убит и убит. Берут киллера. Дважды судимый, сидит в СИЗО. И вдруг оказывается, что нет, там был не частный мотив, а это была, действительно, месть за участие в операциях против российских войск.

И, там, другой сентябрь, тот же самый сентябрь. В Киеве бьют ножом несколько раз в живот некоего Виталия Регора. Он националист, причем достаточный криминал. МВД, естественно, думает, что это криминальная разборка. Вдруг оказывается, что этот Регор 9 мая в Киеве сорвал георгиевскую ленточку с матери и дочки. И когда берут киллера, то выясняется, что таки да, вот там была чуть ли не объявлена всеобщая охота на Регора, кто этого гада накажет.

Ю. Латынина: Обсуждать, кто же убил Вороненкова – это так же смешно, как сомневаться в том, кто убил Троцкого

Была совсем фантастическая история, когда на Западе Украины начались грабежи. Ну, люди грабили автомобили, борсетки забирали, колеса резали. Этих людей поймали. Ну, господи, грабежи и грабежи, мало ли грабежей? И вдруг, значит, эти люди оказываются… Мало того, что они называются 15-й интербригадой ДНР, так значит они еще и утверждают, что их собрали и вывезли в Подмосковье, что их там натренировали, потом выпустили в Украину работать строго по профилю. Ну, потому что эти люди были бандиты, ну и, как бы, вот, дестабилизируйте обстановку, делайте то, что вы раньше делали всю жизнь, но теперь с любовью за родину.

Была еще совершенно смешная история, когда в Херсоне 31 декабря подожгли дверь в квартиру мэра города Херсона. Видео поджога разместили в интернете с угрозами от якобы возмущенных граждан. А когда всех этих прекрасных людей взяли, то они тоже сказали, что они российские диверсанты и они собирались еще поджечь дверь местной еврейской организации, чтобы сымитировать разгул антисемитизма.

И, вот, когда я периодически наблюдала за всем этим… Да, вы скажете, что это пиар украинский, который списывает грабежи на Западной Украине на российских диверсантов. Так в том-то и дело, что они это не пиарят, потому что пиариться тут нечему. Потому что они не могут их поймать, что в отличие от грузинских властей, которые, действительно, четко работали и ловили, украинскому МВД пока похвастаться нечем – оно даже не может раскрыть убийство Шеремета.

Так вот я когда видела все эти известия, я всегда две вещи думала. Первое, насколько низок уровень украинского МВД, полиции по сравнению с грузинским. А второе, что рано или поздно вот с этим уровнем исполнителей мы нарвемся, потому что достаточно будет выбрать сложную мишень… А как я уже сказала, организация, если она реально по распилу бабла, то до исполнителя дойдут крохи. Тут повадился кувшин по воду ходить – разобьется. Вот оно и случилось.

И, конечно, понятно, что нам сейчас будут рассказывать «Во-первых, это не мы. Во-вторых, так будет с каждым». Но понимаете, вот, вопрос о том, кто убил Вороненкова – это как вопрос о том, кто убил Троцкого. Бывают сложные ответы, а бывают очень простые.

Вот, знаете, сейчас после атаки в Лондоне исламисты разместили кучу видео, где доказывается, что эта атака – фейк. Ну, вот, как у нас Андрей Николаевич Илларионов рассказывает, что Немцова убивали все, включая, видимо, Яшина кроме, разумеется, чеченцев. Ну, значит, исламисты там вот в этих фейковых видео важно рассуждают, что и актеры плохие, и куклы резиновые, и вообще всё это, чтобы опорочить ислам. Но, вот, видео о том, что лондонская атака – это фейк, оно действует только на определенную часть аудитории.

Точно так же рассказы о том, что Вороненкова убили, чтобы скомпрометировать наш мирный режим, но так будет со всеми, они, вот, будут действовать только на ольгинских троллей. Вообще наша пропаганда – она просто писана с исламистской, как я уже говорила: «Во-первых, это не мы, во-вторых, Аллаху акбар».

Даже уже, собственно, вот, Чаплин сказал, что убил бог. За что я люблю отца Всеволода Чаплина, что по его высказываниям понятно, за что римляне преследовали мирных христиан. Ну да, бог, конечно, Вороненкова убил. Вот, Чечне деньги бог дает, и бог и убил. Мы даже знаем фамилию и отчество этого бога, четвертого члена Троицы.

Значит, Вороненков – это второй Литвиненко. И причем я понимаю, что Денис Вороненков не ангел. У него есть единственная черта, которая, на мой взгляд, ставит его очень высоко – это как раз история его любви с совершенно разбитой сейчас Марией Максаковой, у которой от него 11-месячный сын и она, вроде бы, ждет второго ребенка. Потому что если вы посмотрите те слова, которые Максакова, знаменитая оперная певица, которая очень многое потеряла, уехав с ним, говорит после смерти мужа, что она говорит, что «я его благодарила за каждый день, когда он был со мной, что «он был король, а я была королева», что «я не слышала в своей адрес ни одного упрека. Он освоил оперу, он знал каждую мою арию. Он был самым ласковым человеком, которого я знала в жизни». Вот, конечно, когда она это говорит, то, вот, это переворачивается. И люди, которые умеют так любить, не бывают до конца плохими людьми.

Но, вот, если отвлечься от этой трагической истории любви, то, конечно, надо сказать, что на покойнике пробы негде было ставить. Что, собственно, он принадлежал к числу тех силовиков, которые, в общем, являются силовиками, чтобы крышевать, отжимать и кидать. И собственно, его поход в Государственную Думу и перед его отъездом замечательная его же собственная идея о том, что надо преследовать тех, кто ловит покемонов, потому что эта игра – это западная разведка придумала, чтобы развращать российского человека. Это как раз очень характерно для такого рода дельцов от силовых структур.

И, собственно, это его тоже очень роднит с Литвиненко, потому что Литвиненко тоже был не ангел. Он был плоть от плоти (НЕРАЗБОРЧИВО) коррумпированного ФСБ 90-х годов – он просто поставил не на того нанимателя, Бориса Березовского. И когда Литвиненко сбежал в Лондон, то вместо того, чтобы честно рассказывать о своем боевом пути, что, конечно, было бы безумно интересно и, действительно, было бы самым страшным приговором ФСБ, который можно было только себе представить, он, значит, начал писать для Кавказцентра тексты о том, что за карикатурами датскими на Мохаммеда стояли российские спецслужбы, что российских заложников в Ираке обезглавили лица славянской национальности. Ну и, разумеется, о том, что Путин – педофил. То есть вот это был человек, который оставался плоть от плоти ФСБ, как легко заметить по его книжке «ФСБ взрывает Россию». Методы, приемы, вранье, только знак поменял на 180 градусов.

Ю. Латынина: Наша пропаганда – она просто писана с исламистской: «Во-первых, это не мы, во-вторых, Аллаху акбар»

То же самое Вороненков, потому что еще недавно этот человек был часть путинского аппарата, вот этого аппарата силовиков, которые как вампиры сосут российский бизнес, которые зарабатывают не на том, что производят, а на том, что отжимают. Несчастье имел принадлежать к проигравшей фракции, сбежал в Украину, объявил себя борцом за свободу… И, кстати, обратите внимание, почему он начал рассказывать всякие гадости про Путина. Он в Украине (это сейчас говорят сами украинские его знакомые), он снова хотел пойти работать в таможню, чтобы бороться против страшных черных схем. То есть почему он сбежал в Украину, а почему он не сбежал, допустим, в Англию, для меня совершенно понятно: потому что если бы вот такой Вороненков приехал в Англию и сказал «Вы знаете, я вот тут в России отжимал, а потом пострадал от Путина. А давайте я вам в Англии построю таможню вроде той, которую я расследовал в России», ему бы поглядели в глаза и сказали «Ты что, сумасшедший?» А в Украине, видимо, вот, переговоры об этом шли на полном ходе.

И, собственно, вот, рассказы Вороненкова, конечно, были интересны и занимательны. Они страдали, собственно, тем же пороком, что и рассказы Литвиненко и Березовского, потому что это люди, у которых в принципе отсутствует представление об объективной реальности, а реальность для них – это то, что в настоящий момент выгодно автору.

И, собственно, вот, что главное общее у Вороненкова и Литвиненко? Они были силовики, и в качестве таковых они воспринимались как предатели. Кстати, предателей, перебежчиков во всем мире не любят. Ну, есть, например, замечательная история Ричарда Томлинсона, который сбежал из МИ-6 и тоже нажил себе массу неприятностей на свою голову. А, вот, для нашего режима такие люди, для наших силовиков из Кремля это не враги, это предатели.

И в то, что Вороненков был смертельно опасен для режима, что-то такое мог рассказать, я не верю, потому что он ничего не мог рассказать, что неизвестно всей Москве. А кроме того, вот, в мире, в котором мы живем, особенно внутри России, нет ничего, от чего нельзя отовраться.

Вот, для меня тут дело в том, что Путин как бывший офицер КГБ должен был воспринимать Вороненкова так же болезненно, как Литвиненко. Даже болезненней, чем пример того же самого банкира Пугачева, который тоже был, конечно, бывший соратник, даже именовал себя «острием копья», но, все-таки, не кадровый офицер.

Еще раз повторяю, у Вороненкова, конечно, была масса примочек и проблем, но, на мой взгляд, обсуждать, кто же, дескать, его убил – это так же смешно, как сомневаться в том, кто убил Троцкого. Для таких убийств даже не надо употреблять слово «заказ» — там надо употреблять слово «приказ». А плохо то, что когда у вас есть приказы, а вся структура построена на том, чтобы по дороге наживать бабки, то исполнители у вас получаются в красных кроссовках. И ловятся. И вот там Билл О’Райли сказал о Путине «Он убийца», а после убийства Вороненкова будет еще хуже. И вряд ли кто-нибудь в западных СМИ будет входить в душевные тонкие подробности того, о чем я вам рассказывала, что именно двигало Денисом Вороненковым, когда он пришел на Украину, потому что из афериста, сбежавшего от разборок, эти выстрелы превратили его в мученика, павшего в неравной борьбе с кремлевским злом.

Единственное, что может смягчить ситуацию, это тот факт, что это, все-таки, произошло в Украине, а не в Лондоне, и это был, все-таки, выстрел, а не теракт с применением полония. Потому что, ну, есть абсолютный пиар-закон, который гласит о том, что если теракт происходит в Лондоне, то это большая проблема, а если он происходит где-нибудь в Ираке, то он не оказывается на первых полосах газет. И, соответственно, Украина, конечно, в западном общественном мнении приравнена к Ираку. Причем, достаточно справедливо. Но я бы хотела обратить ваше внимание, что, вот, мы считаем, что миром можно править посредством спецопераций и все эти кремлевские операции, спецоперации в международном смысле – они всё время оказываются самострелом.

Вот, была спецоперация по взлому серверов Демпартии, и кончилась она тем, что Россия с Трампом ни при каких обстоятельствах не может договориться, хотя, в принципе, по Сирии было бы разумно договориться.

Или там вот сейчас идет избирательная кампания во Франции, и Франсуа Фийона окончательно похоронили историей, что он свел какого-то ливанца с Путиным за 40 тысяч долларов.

Собственно, у Фийона есть консультационная компания, и если он кого-то с кем-то свел, еще теоретически это еще недавно не было бы проблемой. Но с учетом нынешней репутации России это, вот, уже проблема.

И, конечно, я, с одной стороны, даже вроде как рада, что Фийон не пройдет во второй тур, а Марин Ле Пен во втором туре, скорее всего, проиграет. Потому что как замечательно заметил Иван Яковина в украинском «Новом времени», «Я не большой поклонник Евросоюза, но я не хочу, чтобы меня от него спасал Путин».

Но с другой стороны, вот эта маргинализация российской политики, в том числе и убийство Вороненкова – это, все-таки, значит, что больше ни один западный политик за исключением каких-нибудь уже совсем маргинальных нацистов не будет сотрудничать с Россией. Ну, или там какой-нибудь парламент Венето.

И второе, конечно, что такое убийство – шаг внутри страны к очередной степени вседозволенности, потому что один из немногих барьеров, который у нас еще в России не взят, это систематические убийства лидеров оппозиции и независимых журналистов. Пока они были, все-таки, исключением. Громким, страшным как в случае Немцова и Политковской, но, все-таки, исключением. А вещи типа Вороненкова – они, к сожалению, приближают эту грань, потому что сегодня, вот, в Навального зеленкой, а завтра какой-нибудь найдется в красных кроссовках.

Вот, кстати, обратите внимание, что вместе с Вороненковым прямо в тюремной камере убили исполнительного директора Роскосмоса Владимира Евдокимова (незадолго перед этим). И сразу же понеслось, что, мол, его убили, чтобы он не рассказал следствию страшных тайн про человека, на которого он работал. И выглядит это очень странно, потому что если человека, на которого работал Евдокимов, заказали силовикам (а у нас исполнительные директора Роскосмоса по другой причине в камеру не попадают), то понятно, что а) этот белый воротничок не мог организовать убийство и б) это было абсолютно бесполезно, потому что договариваться надо было не со свидетелем, чтобы он ни на что не показывал, а договариваться надо было с силовиками, которые из чего угодно могут состряпать чего угодно.

Ю. Латынина: Люблю отца Чаплина — по его высказываниям понятно, за что римляне преследовали мирных христиан

То есть, в общем, история с Евдокимовым производит впечатление такой же истории, как и с Магнитским. Посадили в камеру, прессовали, чтобы дал нужные показания, немножко перестарались, потому что, опять же, точно так же, как и в случае Вороненкова убийца был в красных кроссовках, точно так же и тот контингент, который сидит в камере, они тоже в красных кроссовках, они перестарались, случился эксцесс исполнителя.

И это, опять же, страшно, потому что, ну, у нас за экономические преступления всегда люди считали… Вернее, не за экономические преступления, а в рамках вот этих вот разборок силовых с отжиманием бизнеса всегда считалось, что ты можешь посидеть, заплатить деньги, ты выйдешь. Да? А вдруг оказывается, что тебя могут убить и за эксцесс исполнителя, потому что пирог становится всё меньше, а главный способ наживания денег силовиками – отжим и посадки, соответственно, война экономическая становится всё ожесточенней.

И, кстати, о насилии. Заметьте, что с интервалом в несколько дней несколько нападений, два нападения на Навального. Первое было с зеленкой. И я еще, знаете, когда посмотрела на эту зеленку, подумала, что Навальный победит, когда будет страшно мазать его зеленкой. Когда, вот, такой вот нанятый товарищ прибежит, посмотрит, какая вокруг толпа, и решит, что лучше не заморачиваться.

И в значительной степени ровно это случилось с Навальным в Волгограде, потому что посмотрите картинку, как на него напали и кто. Там была, ведь, вовсе не шуточная история. Там вышел Навальный к этой нанятой толпе, среди которой, заметьте, было очень много кавказцев, и сказал: «Ну, вот, вы хотите поговорить. Поговорим». Пошли. И он их пропустил внутрь, а они испугались его бить среди его сторонников, потому что даже вот такие нанятые люди, конечно, боятся. Они решили утянуть его в свою толпу и покалечить там, да? Негодование русского народа вот такое, выраженное руками кавказцев. А волонтеры, поняв, что происходит, Навального не отпустили. Началась драка. После этого пришлось уже вмешиваться полиции. И это очень важная история, потому что все эти гопники – они же, конечно, такого же уровня как убийца Вороненкова, они из одного кувшина, они привыкли к полной безнаказанности. Они чего утянуть-то Навального хотели? Ну, вот, народное негодование, свершился самосуд над предателем родины. Кто-то там в порыве благородного негодования перо в бок воткнул.

А когда стало ясно, что с той стороны тоже много людей и они не ботаники… То есть они ботаники, но они, оказывается, еще и идейные. То, да, вот, началась драка.

Но вообще проблема шире, потому что, похоже, вот те события последних нескольких недель показывают, что Россия стоит на пороге нового раунда митингов и волнений. И я начну с митинга, который мало кто заметил за пределами Питера. Это было очень серьезно, потому что митинг против передачи Исаакия церкви собрал в Санкт-Петербурге несколько тысяч человек. А на следующей неделе, 27 марта дальнобойщики объявляют новый раунд протестов против «Платона», они объявляют бессрочную забастовку. И, конечно, третий раунд совершенно неожиданный – это 100 городов, в которых заявлены митинги «Он вам не Димон». Даже во время Болотных протестов ничего подобного не было. И заметьте, что во всех своих проблемах власть виновата абсолютно сама, потому что всё, что случилось в Питере, оно произошло на ровном месте.

Вот, не было никакой надобности передавать этот несчастный Исаакий церкви, которой уже столько всего напередавали. Ну да, мы знаем, что губернатор Полтавченко – он очень верующий человек, и даже, говорят, когда к нему приходят в кабинет и говорят «У нас тут проблема», то Полтавченко отвечает «Давайте помолимся».

А проблема-то была даже не в безграничных аппетитах церкви. Проблема была, вот, в замечательном выступлении вице-спикера Госдумы Петра Толстого, который заявил, что противники передачи собора выскочили из-за черты оседлости. Проблема была в депутате Виталии Милонове, который заявил, что предки противников передачи собора варили первых христиан в котлах. И вот это всё должно было продемонстрировать такого, вот, абсолютно всесильного хама, а вдруг не получилось. Причем, там все предыдущие эпизоды Полтавченко сходили с рук. Назвали мост в честь Кадырова – сошло. Разбили Мефистофеля – сошло. Кучу целую церкви недвижимости передавали – сошло. Вдруг количество перешло в качество. Рейтинги губернатора упали на 20%, городские чиновники перестали давать комментарии по Исаакию. Из Москвы уже чего-то там ползет, что, дескать, передача была не согласована с Путиным.

Было еще замечательное письмо ректоров питерских вузов, в котором противники передачи назывались по старым добрым канонам «провокаторами, разжигающими религиозную рознь». И, вот, абсолютно на ровном месте в Питере власть поимела проблему. Она ничего не боится кроме того, когда народ выходит на улицы.

Обратите внимание, с дальнобойщиками. Ну, это же феерическая история! Вот, прошло полгода с момента внедрения «Платона». А за это время… Собственно, еще до внедрения этого несчастного «Платона» власть могла 100 раз отыграть назад. Мог Путин сказать, что система сырая, мог отсрочить внедрение, мог потребовать разобраться, что там случилось. А когда оказалось (ну, вдумайтесь), что до сегодняшнего момента вот те 10 миллиардов рублей, которые получают структуры Ротенбергов, это, собственно, и есть все доходы с «Платона». То есть это налоги с дальнобойщиков, отданные на откуп, со стопроцентным КПД, которого просто не бывает в истории (я не знаю такой эффективности в прикарманивании налогов). И Путин мог 100 раз занять вопрос. Вместо этого он, с одной стороны, публично заявил, что системе противятся те, кто работает по серым схемам. То есть это гадкие дальнобойщики не платят налогов.

Ю. Латынина: Путин как бывший офицер КГБ должен был воспринимать Вороненкова так же болезненно, как Литвиненко

Потом объявили о повышении тарифов «Платона» вдвое. И, вот, ровно накануне этого двукратного повышения принимает Госдума закон, который освобождает Ротенбергов теоретически не просто от уплаты подоходного налога вообще, она обязывает государство вернуть им то, что они выплатили, если выплатили, с 2014 года.

Вот, я не думаю, что найдется сейчас в России хотя бы один дальнобойщик (а это, все-таки, теоретически ядерный электорат России, «Крым наш», несколько десятков человек), который не знает, что, вот, по мнению Путина это они, дальнобойщики, не платят налоги, а, вот, Ротенбергам как раз аккурат к повышению этих тарифов налоги разрешили не платить.


Ю.Латынина
― Снова Юлия Латынина, «Код доступа». И о протестах, потому что хуже Питера, хуже Исаакия, хуже дальнобойщика, ну, просто острым серпом по яйцам это, конечно, для наших властей то, что делает Алексей Навальный. Потому что Навальный всерьез начал свою президентскую кампанию, как он в свое время всерьез вел кампанию на выборах мэра Москвы. А знаете, у российской оппозиции это как-то не принято: она всё больше в Facebook пишет, а если выставилась на выборы, то получает свои законные полпроцента, потом разводит руками «Ну, вот, у нас такой народ», мол, всё равно Крымнаш сплошной, без телевизора ничего не сделаешь, этот народ имеет ту власть, которую заслуживает, достучаться до него нельзя, а кто достучится, тот популист, националист и демагог.

И, вот, Навальный снимает фильм про Димона. Власть привычно как в случае дальнобойщиков это игнорирует. Это вообще стандартная реакция нашей власти, потому что полное отсутствие обратной связи с обществом является не дефектом системы, а его структурной особенностью. Реагировать в понимании Кремля – это прогибаться. А зачем прогибаться? Не показывать по телевизору и всё. Потому что по телевизору не показали, значит, этого не было.

И, вот, оказалось, что по телевизору это не показали, а на YouTube, как я понимаю, к сегодняшнему моменту это 13 миллионов человек посмотрело. Значит, учитывая, что там еще смотрит значительное количество на Одноклассниках (а там совокупно больше смотрит, чем на YouTube), ну, там уже счет идет такой, что он, скажем так, значительно превышает те новостные программы, где показывается про распятого мальчика и где смотрит 4-5 миллионов человек.

Все-таки, 20 миллионов или, там, 15, которые уже посмотрели, это уже больше, чем обычная аудитория оппозиции. И не отвечать им не совсем то же, что не отвечать одному Навальному. Особенно когда спрашивать готовы в 100 городах России.

И выяснилось, что Навальный реально ездит по России, реально открывает предвыборные штабы. Опять-таки, в последние годы это в среде оппозиции не принято.

А когда его в Барнауле облили зеленкой, то выяснилось, что он не жалуется, а превращает это в медиа-повод. И вообще, кстати, новость о том, что лидера оппозиции Путину облили зеленкой, заметьте, была во всех мировых новостях. Она прозвучала даже громче, чем убийство Вороненкова. А в Барнауле еще до зеленки было 2700 человек, после нее только прибавилось.

И, конечно, вот, от того, что будет завтра, как ляжет карта, очень многое зависит, зависит то, что будет с Россией через 10 лет, потому что тут же очень простая ситуация. Когда зерно становится кучей, когда капля становится океаном… Вот, протест – это вода. Две капли воды падают на кирпичные стены Кремля – не происходит ничего. Ручеек течет – тоже ничего. Речка – ну, как-нибудь против речки разобьют на ручейки, задушат. А, вот, если воды много, если капель много, если они превращаются в цунами, то вдруг оказывается как в американском фильме-катастрофе, что вот эта кирпичная стена против цунами совершенно беззащитна, и вот этих всех и которые с зеленкой, и которые в Волгограде пытались утянуть Навального в толпу, они просто исчезают, они просто рассасываются вместе с ОМОНом.

К международным новостям, самая главная из которых это террористическая атака в Лондоне. Я уже много раз говорила, что самое важное – это не событие, а реакция системы на событие. А реакция системы в данном случае такая, что Скотланд-Ярд в первую же минуту сказал, цитирую, что «мы рассматриваем это как теракт до тех пор, пока не будет доказано обратное». Вот это кардинально отличает новую постбрекситовскую Британию и от добрекситовской Британии, и от всего, что происходило в Ницце, от всего, что происходило во Франции, в Брюсселе, происходило в Германии, потому что после всех терактов и после всех афганцев, рубящих людей в поезде топором, нам всегда говорили «Мы сейчас разберемся, что это произошло с ним, бедным».

А тут Скотланд-Ярд говорил «Это теракт». Разумеется, «The Guardian» тут же написала, что в Англии начинается кампания ненависти, что сторонники нетерпимости и страшные фашисты уже используют этот отдельный случай для разжигания национальной розни. Ну, главные враги «The Guardian» всегда известны: это те страшные люди, которые после теракта, устроенного исламским террористом, осмеливаются говорить о его причинах. Они фашисты, нацисты и разжигают рознь.

Но, вот, знаете, есть такое понятие «Окно Овертона». Окно Овертона – это то, что допустимо или не допустимо в публичном дискурсе. Вот, скажем, еще в 50-х годах Окно Овертона не предполагало возможность публичной дискуссии, скажем, о гомосексуализме. Не то, что принятие гомосексуализма, а публичной дискуссии. А сейчас в отношении нетрадиционной ориентации Окно Овертона, как мы знаем, далеко сместилось, даже кстати в России.

И, вот, Окно Овертона на Западе стремительно меняется, потому что еще недавно после каждой такой атаки мы бы слышали призывы «Только не трогайте мирный ислам, а все, кто трогают, это фашисты», а сейчас в Англии спокойно пишут, что убийца был из Бирмингема, что в Бирмингеме проживает 10% из всех исламистов, осужденных на территории Британии, что Бирмингем или точнее Спаркбрук, квартал Бирмингема – это, знаете, как брюссельский Моленбек. Что происходит это там, потому что левые там исключительно покровительствовали мультикультурализму, который в Спаркбруке означает, что мусульманин из Пакистана живет там мирно бок о бок с мусульманином из Бангладеша. Что в Спаркбруке многие не говорят по-английски, зато там 22 мечети. И после того, как арестовали несколько человек сразу после этого теракта, никто не говорит, что «Как же? Ну, этот же человек одиночка, и вообще он рожден был британцем, он там принял ислам, он вообще был просто какой-то криминал».

У этого человека же очень характерная история, да? Он был просто мелкий криминал, психопат, который по случаю своей психопатии и криминализации попал в тюрьму, и там он научился исламу.

И это совершенно не единственный случай, потому что, на самом деле, очень много таких. Я давно их хотела перечислить.

Вот, например, Фил Шайнер недавно объявил о своем банкротстве. Его выперли из британских адвокатов, и правительство Великобритании пытается взыскать с Фила Шайнера 4 миллиона фунтов, которые он по мнению правительства нечестно заработал, внимание, представляя иракских террористов, обвиняющих британских солдат.

Ю. Латынина: Сегодня, вот, в Навального зеленкой, а завтра какой-нибудь найдется в красных кроссовках

Кто такой Фил Шайнер? Вы, наверное, никогда не слыхали это имя. А это очень замечательный человек. Вот, расскажу вам его типичный кейс.

2004й год, контрольно-пропускной пункт в Ираке «Danny Boy» называется. Британские солдаты там попадают в засаду бойцов так называемой Армии Махди. Тем не менее, они выигрывают это сражение, целое сражение, на поле боя остается куча трупов. Солдаты забирают часть этих трупов, потому что они еще до этого попадали в засаду и они хотят их опознать. И еще они забирают пленных.

После этого родственники террористов убитых подают на английских солдат в суд. Они утверждают, что те не убивали английских солдат в бою, что, вот, погибшие были еще живы, что их забрали с собой, там замучили и убили. Пленники тоже рассказывают, что «да, нас так страшно мучили. Мы видели, как убивали наших друзей». И всё это представляет Фил Шайнер, и всё это тянется 10 лет. И 10 лет все эти солдаты, которые выжили в бою, числятся страшными военными преступниками, палачами. Стоит это английским налогоплательщикам 31 миллион фунтов, из которых значительная часть попадает господину Шайнеру и его товарищам. А потом оказывается, что всё это ложь.

Как сказал сэр Тейн Форбс, который вел расследование, что самые серьезные обвинения – это была намеренная ложь, связанная с врожденной враждебностью. Да, жестокость была там у английских солдат, там одному раненому в ногу не оказывали помощь, а вместо этого допрашивали, другому глаза завязали, третьего не покормили, прежде чем начали допрос. Но, вот, жутких пыток, убийства пленных – всего этого просто не было. Точка.

И это не один был такой кейс у Шайнера. На британских солдат вообще было подано по итогам Ирака, внимание, 3392 жалобы. Из них 65% подал Фил Шайнер. Не то, чтобы он их просто подавал – там был посредник, этот посредник ездил по Ираку, этот посредник заходил в дома, где были убитые. Они спрашивали родственников террористов: «А не хотите ли вы подать на английское правительство за смерть вашего ангельского дитяти? А вы знаете, что за это бабки можно получить?» — «Да? А чего для этого надо делать?» — «А, вот, надо сказать, что англичане – палачи и сволочи, наш мальчик был невинный. Тогда вы получите бабки» — «А ваш, спрашивается, какой в этом интерес?» — «А у нас будет доля».

Вот, был шикарный бизнес, с 2003 года продолжался, 14 лет. Хорошо быть Филом Шайнером: ты защищаешь террористов, обвиняешь тех, кто с ними борется, тебя носит на руках какая-нибудь Human Rights Watch, ты получаешь гранты, ты блистаешь, ты борешься против фашизма, ты надежда всего прогрессивного человечества. Плохо быть каким-нибудь Гертом Вилдерсом: сидишь в бункере, чтобы тебя не убили представители мирной религии, ты фашист, в тебя все «филы шайнеры» всего мира бросают тухлыми яйцами, потому что ты лишаешь их работы…

И вдруг, как веревочки ни виться, оказалось, что плохо быть Филом Шайнером. Оказалось, что, вот, коллегия адвокатская нашла его виноватым в том, что он выпрашивал бизнес, в том, что он подавал заведомо ложные жалобы. Его выкинули из адвокатов. Стоимость расследования против него ему тоже надо оплатить.

И это не единственная такая история. Вот, например, только что в Англии был повторный суд над сержантом, которого зовут Александр Блэкман. Обвиняли его в том, что он добил раненого бойца Талибан. То есть Блэкмана обвиняли в том, что они были в патруле и увидели талиба, раненого огнем с вертолета. И даже некоторые солдаты начали ему оказывать скорую помощь, а Блэкман подошел, его застрелил, сказал «Я нарушил только что Женевскую конвенцию», что было совершенно верно, он ее, действительно, нарушил. И я ни в коем случае не оправдываю людей, которые нарушают Женевскую конвенцию, но есть, все-таки, некоторые обстоятельства, которые надо учесть.

Одно из этих обстоятельств заключается в том, что противная сторона не соблюдает Женевской конвенции. Второе обстоятельство заключается в том, что, действительно, если бы этого раненого талиба тащить, ну, надо было вызывать ему вертолет. Значит, вертолет этот могли сбить. Надо было реально рисковать жизнями солдат. И если бы этот замечательный человек выжил, оказался в английском госпитале, то, скорее всего, он стал бы клиентом очередного Шайнера, рассказал бы, какой он мирный человек, как его ни с того, ни с сего подстрелили проклятые английские палачи. Потребовал бы компенсации. Он, конечно, не получил бы того одного миллиона фунтов компенсации, который получили английские террористы, сидевшие в Гуантанамо и которые теперь воюют на стороне Сирии. Ну… Да? Вот, тем не менее, факт есть факт: солдат нарушил Женевскую конвенцию, он застрелил раненого противника.

И в 2011 году этого Блэкмана со свистом приговорили, внимание, к пожизненному заключению и с позором, естественно, уволили из английской армии.

А вот сейчас после кампании в его защиту, которая собрала 800 тысяч фунтов стерлингов, дело пересмотрели. Поменяли приговор на 3,5 года за непредумышленное убийство. А поскольку он это время уже отсидел, то его отпустили.

И возьмем третий случай. Анджем Чудари. Это знаменитый британский проповедник ненависти, который, кстати, был духовным отцом того террориста, который устроил всё это дело в Вестминстере.

Чудари жил в доме, который стоил миллион фунтов, за счет английских налогоплательщиков, восхвалял героев 11 сентября, атак метро в 2005 году. Он требовал установления шариата в Англии, он учил, что социальные пособия – это пособие на джихад, и таким образом он прекрасно жил в соответствии со своим учением, получая куда больше, чем солдат английский в Афганистане.

И когда еще несколько лет назад газета, по-моему, «The Sun» записала его проповеди, абсолютно ничего Чудари не было. А потом 6 сентября 2016 года Анджема Чудари приговорили к 5-ти годам и 6-ти месяцам тюрьмы за его поддержку ИГИЛа. И ни одна Human Rights Watch не пикнула.

Еще совсем недавно при Тони Блэре Англия выплатила по миллиону фунтов почти каждому узнику Гуантанамо. Недавно один из этих мучеников взорвался в Сирии. Всё это были невинно обвиненные люди, а сейчас как-то, вот, это уже не приветствуется.

Ю. Латынина: Навальный победит, когда будет страшно мазать его зеленкой

Еще недавно было, что каждый английский солдат – преступник, заслуживший пожизненное, а каждый им убитый – невинный, конечно, бедный невинный афганец. И если он попал в плен, ему миллион компенсации…

И вы мне скажете «Да чего это она рассказывает? Мы не слышали ни о каком Филе Шайнере, об освобождении Блэкмана, об аресте Чудари». Вот именно! А представляете, что было бы еще 5 лет назад после ареста Чудари просто за проповеди? Amnesty International изошла бы на дерьмо.

Помните, еще несколько лет назад сотрудница Amnesty International Гита Сангал сказала, что, вот, Amnesty International возит повсюду, устраивает платные гастроли, даже к английскому премьеру привела человека по имени Муаззам Бегг, бывшего узника Гуантанамо, который член Аль-Каиды и исламист. Чего тут началось! Гиту Сангал уволили, начался крик со стороны Amnesty International «Да как вы смеете! Мы не защищаем террористов, мы просто считаем, что людей нельзя пытать». Хотя, весь вопрос был в том, а Муаззам Бегг врет, когда говорит, что его страшно пытали, или не врет? Потому что если его страшно пытали, почему же он не рассказал, что он член Аль-Каиды, каковой он являлся? И как же это так получилось, что всё, что он рассказывает, совпадает вот с теми самыми учебниками, по которым в процессе Фила Шайнера действовали родственники террористов? Потому что в этих учебниках прямо написано: «Надо обвинять вот этих вот проклятых неверных в том, что они причиняют страшные пытки».

Тогда исполнительный директор Amnesty International Клаудио Кордоне договорился даже до того, что оборонительный джихад разрешен. Господин Кордоне, видимо, не читал Бен Ладена и не знал, что Бен Ладен называет всё, что он делает, «оборонительным джихадом». Ну, точно так же как Советский Союз, как известно, только оборонялся от проклятых империалистов, которые вот-вот хотели мирный Советский Союз уничтожить.

Так вот я как раз… Всё, кончилось в Англии Окно Овертона. Заметьте, в Британии. Это не значит, что оно кончилось в Европе. И это не значит, что всё просто, потому что Окно Овертона кончилось, а Спаркбрук в Бирмингеме остался. И там по-прежнему остались люди, которые не говорят по-английски, лейбористский городской совет, 22 мечети. Но как говорил профессор Преображенский, разруха не в сортирах, разруха в головах. Это сложная задача справиться с огромной долей культурно чуждого и ненавидящего вас, и живущего на пособия населения (проще, конечно, эту долю просто не завозить). Но она решаемая, если она поставлена.

Пока до сих пор постановка, сама постановка этой задачи объявлялась фашизмом. А теперь это задача. А «The Guardian» ведет арьергардные бои.

Ну и последняя история, которую комментировать легко и приятно, это новость про певицу-инвалида Юлию Самойлову, которую злобная Украина не пустила на Евровидение. Это из серии «Встретилась демонстрация мазохистов с ОМОНом, состоящим из садистов. Обе стороны получили взаимное удовлетворение».

Итак, чего мы имеем? Мы имеем конкурс под названием Евровидение, который смотрят геи и домохозяйки. Ими очень легко манипулировать. По условиям там не может голосовать только страна за своего участника, то есть у России очень хорошие задатки для манипуляции, потому что у нас есть большая диаспора в Латвии, в Эстонии. Эти люди, ну, во-первых, им можно промыть мозги и рассказать, что Евровидение – это танковая битва под Прохоровкой, это самое главное сражение добра и зла, вот это обязательно надо посмотреть и проголосовать. Ну а потом кому-то можно просто и заплатить. И это не то, что никогда не просечешь, а организаторы Евровидения никогда не будут заинтересованы в том, чтобы это просекать, потому что чем больше людей смотрит Евровидение, тем для них это важнее, и каждый скандал вокруг Евровидения для них это тоже пиар.

То есть вот это из серии наших ольгинских триумфов. Это такая Олимпиада, где подмена баночек мочи почти официально разрешена.

И, вот, на короткий срок в нашем кровавом мире, где не ценятся ни достижения в экономике, ни в науке, ни в кино, Россия стала вставать с колен с помощью Евровидения. Это было наше поле борьбы добра со злом, где мы побеждали очередными баночками с мочой.

Страшно нас обидело, когда наши баночки с мочой оказались не всесильны, и победила Кончита Вурст. То есть оказалось, что геев в Европе больше, чем ватников.

А потом была история на Первом канале, когда показали безногого танцора. И его обругали сначала Познер, а потом Рената Литвинова. И тут с этой историей есть 2 варианта. Один вариант, что это была пробивка. То есть Первый канал просто попробовал выпустить безногого танцора и его обидеть, и посмотреть, на чьей стороне будет публика. А второй вариант, что безногий танцор случился сам собой, а потом гениальный пиарщик Эрнст сказал «О! Посылаем Самойлову!»

Поскольку я не являюсь сторонником теории заговора, я думаю, что случилось именно второе. А дальше оказалось, что не только для России Евровидение «наше всё», но и для Украины, потому что в данном случае обе страны совершенно стоят друг друга. И над Украиной нависла страшная кошмарная участь: выйдет певица в инвалидной коляске и, конечно, победит после бородатой Кончиты. Вот, если бы российская певица кроме того, что она была в инвалидной коляске, была еще чернокожей одноногой лесбиянкой, она бы, конечно, победила точно. Но инвалидная коляска тоже дает на Евровидении хороший шанс.

А это, как вы сами понимаете, кошмар, это вторая аннексия Крыма. Это хуже Донбасса. Этого великая суверенная Украина, для которой Евровидение тоже битва под Прохоровкой, не может допустить.

И вот 2 страны, стоящие друг друга, сошлись в этой битве под Прохоровкой. Никаких проблем с допуском Юлии Самойловой, на самом деле, не было – это смешно. Да, она ездила в Крым, да, она чего-то там выступала. В Крым ездит 5 миллионов человек в этом году. Вот, россияне, под санкциями находящиеся, приезжали в Европу. Очень хорошо: их там привозили и увозили, им не давали там заходить в магазины. Я ни в коем случае не отрицаю за Украиной право не пускать всяких упырей типа Дмитрия Киселёва. Наоборот, да, я считаю, это правильно, когда страна имеет возможность преградить доступ, въезд на свою территорию людям, которые называются журналистами, а, на самом деле, являются, мягко говоря, черт знает чем.

Но я не представляю себе, чтобы, скажем, Израиль не допустил на свою территорию выступать человека (ну, скажем, если бы на территории Израиля происходило Евровидение), который просто побывал на палестинских территориях и чего-то там сказал. Ну, непредставимо! То есть факт того, что Украина превратила это в проблему, что она гордо сказала «Не, мы не прогибаемся», что она воспринимает этот ничтожный повод как повод для демонстрации непреклонной решимости… Ау, ребят! Вы убийц Шеремета поймайте. Вы еще недавно у ДНР уголь покупали! Вот, где надо демонстрировать гордость. Все-таки, с 2014 года прошло уже 3 года. За это время можно было немножечко экономику поднять, с коррупцией побороться. Конечно, я понимаю, что Янукович убран, но на место Януковича пришло 100 мелких януковичей, как в известной сказке Андерсена про зеркало, которое разбилось на части.

И я понимаю, что тысячи мелких януковичей лучше, чем один большой крупный. Это, собственно, и есть демократия по-украински. Я абсолютно согласна, что это прогресс.

Но! Ведь, абсолютно один и тот же рецепт прилагаем к обеим странам. Уважаемая Россия, если б российская экономика была зашибись, если бы мы были как Южная Корея, то Крым был бы наш без всякой аннексии. Даже Черногория наша была без всякого переворота. И не надо было бы побеждать на Евровидении и не было бы Евровидение танковым сражением под Прохоровкой.

И то же слово я могу сказать Украине, слово в слово. Уважаемая Украина, прошло 3 года. Если б за эти 3 года страна сделала бы то же, что Грузия при Саакашвили, то Кремль бы сейчас был бы в большой и страшной заднице. Он бы клацал зубами, потому что Украина не маленькая Грузия. И если б полиция перестала брать взятки, если б сократился госаппарат (ну, конечно, 2-3 года на это мало, но тенденция хотя бы наметилась), то еще через 5 лет Путин кусал бы себе губы, Украина бы получала инвестиции со всей Европы как Южная Корея, и вы, уважаемая Украина, через 15 лет сделались бы для России тем, чем Сингапур для коммунистического Китая.

Ю. Латынина: Россия стоит на пороге нового раунда митингов и волнений

И Кремль бы сдулся сам собой, потому что это невозможно, когда рядом живет 40-миллионный народ и этот народ богатеет и покрывается заводами и небоскребами, и становится сначала сборочным цехом Европы, а потом всё другое, невозможно сравнивать это с грязью и нищетой. Никакая бы ЛНР и ДНР не выдержала бы и сдохла сама собой. И город Киев снова бы стал столицей европейской Руси. И снова было бы не важно, кому принадлежит Крым. Уж точно было бы не важно, кто там выиграл Евровидение.

И вместо этого вы тоже решили сделать полем сражения Евровидение. Для вас важно то же самое, что для Кремля. Это чего значит? Это очень просто. Как отличить хорошего менеджера от плохого? Хороший менеджер приходит и говорит «У нас какие проблемы?» А плохой менеджер приходит и говорит «Дайте мне инвентарный список мебели. Вот тут в нем значится коробочка кнопок, ее нет. Где коробочка кнопок? Это принципиальный вопрос, меня не проведешь». Человек должен быть принципиальным в главном и не обращать внимания на мелочи. Если человек зацикливается на мелочах, он плохой руководитель и у него плохие перспективы. Россия зацикливалась на мелочах (Евровидение), Украина доказала, что она тоже зацикливается на мелочах.

Всего лучшего, до встречи через неделю.