Томас Венцлова, ru.DELFI.lt среда, 9 марта 2016 г. 18:15
Портал DELFI публикует текст выступления литовского писателя, поэта, профессора Йельского университета Томаса Венцловы, с которым он обратился к участникам Вильнюсского форума российских интеллектуалов в Тракай, а затем передал редакции.
Следуя Адаму Михнику, я назвал бы себя «антисоветским русофилом».
В Литве, также в других балтийских странах, Польше и вообще Центральной и не только Центральной Европе с давних пор популярно мнение, что Россия - неизлечимо империалистическая страна, уважающая только силу, готовая подчиниться диктатуре и поэтому смертельно опасная для своих соседей и для всего мира.
Опасность прекратилась бы только в том случае, если бы Россия исчезла с глобуса, на что рассчитывать трудно. С этим мнением я никогда не соглашался и всегда говорил, что опасностью является не Россия как таковая, а советская идеократическая империя, столь же чуждая, даже враждебная интересам русского народа, как и литовского, польского, украинского и всех остальных народов. Под конец советского периода идеократическая империя стала логократической, то есть лишенной каких бы то ни было идейных основ и сохраняющей только словесную их оболочку. Освобождение наших стран, на мой взгляд, было возможно только при участии или, по крайней мере, доброжелательной нейтральности самого русского народа.
Так оно и произошло. Поэтому распад Советского Союза и так называемого коммунистического лагеря прошел относительно безболезненно. Как, вероятно, все в этом зале, я не считаю его «геополитической катастрофой» - напротив, считаю геополитической необходимостью и огромным успехом для человечества. На месте бесплодной, жестокой, крайне консервативной империи возникли страны, которые могут делиться ценностями в условиях свободы. Меня преследовал страх - как бы этот распад не обернулся подлинной геополитической катастрофой, то есть, кровопролитными войнами. К счастью, целых двадцать лет это не происходило - скажем так, почти не происходило. Была югославская война, две чеченские войны, карабахский конфликт и многое другое, но все это казалось локальным. Сейчас, кажется, нас догнала история.
Казалось бы, мнения русофобов подтверждаются. В России победили фашистоидные и даже фашистские силы. Международно признанные границы насильственно нарушены. Вместо границ возникают хрупкие линии перемирия, над которыми продолжается перестрелка. Россия заявила желание повернуть течение истории вспять, ко временам так называемой многополярности, а точнее - холодной войны, которую мы со вздохом облегчения оставили позади. Владимир Путин и его окружение апеллируют к крайнему русскому национализму, пытаясь превратить его в новую идейную основу своей реваншистской власти. Большинство русского народа поддерживает Путина - или, по крайней мере, так сейчас кажется. Российская интеллигенция опять, как во времена Андрея Сахарова, должна выбирать между совестью и дурно понятым патриотизмом, и далеко не все этот экзамен выдерживают. Великой победой было разрушение железного занавеса между Восточной и Западной Европой. Сейчас он возникает снова, хотя и сдвинутый географически.
Россию в данный момент еще нельзя назвать тоталитарной: но в ней царит жесткий авторитарный режим, усугубляемый некомпетентностью и безответственностью правящей элиты.
Эта некомпетентность и безответственность, пожалуй, более бросается в глаза, чем при советской власти. Обычно считается, что авторитаризм мало приятен, но по крайней мере эффективен. Как заметил Иван Крастев, современная Россия - нефункционирующее государство, которое, по сути дела, не контролирует свою экономику и свои регионы. Лучший пример тому - Чечня Рамзана Кадырова, которая стала «внутренним зарубежьем». При постоянных клятвах в верности Путину Кадыров реально ему не подчиняется и периодически ставит его в трудное положение.
Часто говорится о том, что в России сыграл свою роль «веймарский синдром». Параллель с межвоенной Германией тут многомерна. Германия проиграла Первую мировую войну, Россия проиграла холодную войну. При этом ни Германия в 1918 году, ни Россия в 1991 году практически не проиграли больших сражений и не подверглись вторжению войск противника на свою территорию. Однако обе они потеряли большие территории, имперский престиж, претерпели экономические трудности и тем самым ощутили психологическое унижение. Это создало почву для реваншизма - в конечном счете для Гитлера в Германии и для Путина в России. Оказалось возможным манипулировать народным сознанием, продвигать «национальный миф», а также миф о «заговоре империалистов», которые якобы стремятся поработить и уничтожить страну, в чем им оказывают помощь предатели, нанесшие Германии (соответственно России) удар в спину и продолжающие свою зловредную деятельность. Сейчас их называют «пятой колонной».
Реваншизм проиграл в Германии, Италии, Японии после Второй мировой войны, но для этого понадобился полный разгром и временная оккупация этих стран, сопровождавшаяся длительным просвещением и перевоспитанием общества. Было бы крайне грустно, если бы Россия справилась со своим реваншизмом только в результате подобного разгрома.
Надеюсь, что до этого не дойдет, но коллапс современной России отнюдь не исключен. Владимир Путин находится в цугцванге, когда любое его действие ведет к ухудшению положения. Санкции Запада оказываются все более и более действенными (они и были рассчитаны на долговременный эффект), экономическая ситуация резко меняется в худшую сторону. Так называемый новороссийский проект явно провалился - метафорически говоря, за Судетами, то есть Крымом и Донбассом, не последовало превращение Чехии, то есть Украины, в протекторат. Тут следует заметить, что украинцы, невзирая на поражения под Иловайском и Дебальцевым, оказались способны обороняться лучше, чем это ожидалось.
Сирийская авантюра должна была утвердить Россию в качестве соперника, даже победителя Соединенных Штатов и Европы на Ближнем Востоке, но к этому не привела, сейчас, похоже, выдыхается и подвергает опасности прежде всего саму Россию. Дальнейшие авантюры не исключены, но становятся менее вероятными, чем два года назад. НАТО расколоть не удалось, напротив, действия Путина привели к его усилению. Думаю, в обозримом будущем не будут отменены и санкции.
А это означает быстрое нарастание внутренних проблем и все меньшие возможности манипуляции населением - с помощью «национального мифа» или чего бы то ни было.
До такого тупика Россию не доводил еще никто, в том числе и Сталин.
Если верить социологическим подсчетам, 58% россиян сейчас считают, что путь России принципиально отличается от пути Запада. Эту мысль поддерживают западные, а также российские авторы, утверждающие, что наследие Византии и Чингиз-хана в России непреодолимо (Чаадаев считал его гибельным, а «евразийцы» благотворным, но это второстепенное различие). На самом деле очевидно, что Россия в значительно большей степени относится к западной, а не восточной цивилизации, и всегда будет устремляться в направлении Запада, как бы ей ни препятствовали террором и цензурой.
При жестком авторитарном режиме Путина в России продолжают действовать оппозиционные силы. Виктор Шендерович как-то сказал: «Быть оппозиционером у нас очень весело, пока тебя не убили». Все же открытых оппозиционеров сейчас много больше, чем при советской власти, и в их распоряжении не только самиздат. С другой стороны, жесты одиноких диссидентов в брежневские и андроповские времена, похоже, имели более значительные последствия, чем многотысячные акции сейчас. Возможно, это лишь оптический обман - мы, советские диссиденты, тоже называли свое дело безнадежным, но многие из нас, в отличие от декабристов и Герцена, увидели исполнение своих мечтаний. Но тут есть и объективные различия. Во-первых, режим чему-то научился и стал более эластичным; во-вторых, многие оппозиционеры сейчас играют в игры, предлагаемые режимом, чего раньше не было; в третьих, западное общественное мнение, увы, поддерживает современных оппозиционеров с меньшим энтузиазмом, чем
некогда поддерживало диссидентов. Но я опять же думаю, что дело их не безнадежно.
Решающие исторические сдвиги и смены мыслительных парадигм происходят быстро, иногда мгновенно, чему учит история Февральской революции, а также история крушения СССР.
Добавлю последнее - возможно, самое важное. Силы национализма куда более живучи, чем кажется. Часто они не менее опасны и вредны, чем коммунизм, чему Россия Путина предоставляет достаточно доказательств. Я не националист, но полагаю, что в национализме, стремлении к сохранению своей культурной идентичности есть позитивный и даже необходимый для мира компонент. Многие в Балтийских странах и во всей Восточной Европе считают русский национализм абсолютным злом, а свой национализм - абсолютным добром или, во всяком случае, закономерным и необходимым ответом на геополитические амбиции путинской России. Я согласен, что главная вина лежит на том, кто больше и сильнее других - у него больше ответственность. Но существует и обратная связь: один национализм вызывает другой, нуждается в другом. Национализм малых не лучше национализма больших.
Национализм Орбана, Земана, Мечяра, Леха Качиньского, а также Марины Ле Пен и подобных ей является оборотной к стороной путинского национализма и очень часто находит с ним общий язык. В Литве таким национализмом страдали покойные ныне политики Ромуальдас Озолас и Альгирдас Патацкас, продолжают страдать немало других.
Повторю слова, которые говорю не первый раз: национализм считает любовь к родине и народу высшей из всех возможных ценностей - выше разума и справедливости, выше человечности и обычной порядочности. Да, страна, в которой ты родился и вырос - ее пейзаж, язык, история, память о прошлых поколениях, предчувствие будущих поколений есть очень важное дело. Но если судьба, воспитание или свободный выбор дали тебе эту, а не другую страну - следует ее улучшать, стараться, чтобы голос ее был слышен в мировом концерте: причем не голос орудий, ракет, бомбардировщиков, пропаганды, а голос культуры.
Защита «своих» любой ценой не есть патриотизм, и лучше даже преувеличенная критика по адресу «своих», чем замалчивание - или, хуже того, восхваление - их пороков. Любить родину означает воевать с ее изоляцией, ибо изоляция есть выпадение из истории. Любить родину означает избегать ненависти, сохранять трезвый взгляд на мир даже в условиях войны, будь она холодной, горячей или гибридной. Именно такая любовь, а не близорукий и крикливый национализм поможет против чужих геополитических поползновений. Надеюсь, что мы на нее способны, хотя это только надежда.
ru.DELFI.lt
Kai kalbama apie Rusiją ir Vladimirą Putiną, egzistuoja du požiūriai: arba Vakarai yra silpni ir todėl V. Putinas laimi, arba Vakarai nėra tokie išgverę ir gali turėti įtakos pokyčiams Rusijoje.
Tomas Venclova© DELFI (K. Čachovskio nuotr.)
Tokias tendencijas skiria rašytojas, Jeilio universiteto profesorius emeritas Tomas Venclova, dalyvavęs Vilniaus Rusijos intelektualų forume netoli Trakų. Tai jau trečiasis tokio tipo forumas Lietuvoje.
Rašytojas sako pats besilaikantis antrojo požiūrio, mat, jo nuomone, rusų demokratų Rusijoje yra ir net daugiau nei sovietiniais laikais. Pasak T. Venclovos, yra tik viena bėda: rusų visuomenei labai sunku paaiškinti, kad iš tiesų Sovietų Sąjunga Šaltąjį karą JAV pralaimėjo, bet Rusija – laimėjo, nes įgijo galimybę tapti normalia valstybe. Tiesa, ja iki šiol nepasinaudojo.
Tai buvo nuo Kremliaus nepriklausomo televizijos kanalo „Dožd“ atstovo Michailo Zygario mintis, kuri T. Venclovai labai patiko.
„Aš sakiau, kad Rusija pralaimėjo Šaltąjį karą. Jis pasakė: ne, Šaltąjį karą pralaimėjo Sovietų Sąjunga, Rusija tą karą laimėjo, nes ji įgijo galimybę virsti normalia valstybe. Žinoma, tą sunku paaiškinti didelei daliai visuomenės – jie jaučiasi taip, kad pralaimėjo Šaltąjį karą ir dabar turi siekti revanšo“, - teigė T. Venclova.
„Tą gana sunku paaiškinti ir mūsų visuomenei, kadangi mes dažnai sakome, kad mes buvome tik aukos ir su Sovietų Sąjunga neturime nieko bendra, SSRS buvo tik Rusijos imperializmo forma, turbūt blogesnė nei Petro I ar Nikolajaus I laikais. Ne visai taip. Deja, mes nesame balti ir šventi. Ne tik tie, kurie parsivežė iš Maskvos „Stalino saulę“, bet ir vėliau Sovietų Sąjungą statė ne tik rusai, statė ir nemaža dalis mūsiškių: kartais iš nevilties, kartais dėl karjeros, kartais net patikėdami idėja, nors ja tikėti į pabaigą buvo bjauru ir neįmanoma. Bet tai, kad reikia skirti SSRS ir Rusiją, labai svarbus punktas, jį reikia turėti galvoje, net jeigu šiandieninė Rusija tęsia ar net pablogina sovietų politiką“, - pridūrė rašytojas.
Jo nuomone, laikyti save auka yra visuomet pati blogiausia išeitis: geriau laikyti save veikėju arba subjektu. Pasak T. Venclovos, lietuvių mentalitetas apima abu šiuos elementus – aukos ir veikėjo.
„Bet man atrodo, nuo aukos mentaliteto reiktų kuo labiau nutolti. Tas mentalitetas buvo skiepijamas sovietmečiu ir ne tik oficialiosios valdžios“, - teigia rašytojas.
T. Venclova taip pat sako, kad pesimistinis požiūris, esą V. Putinas laimi, o Vakarai yra pasyvūs ir beviltiškai pralaimi, naudingas tam pačiam V. Putinui.
„Mano manymu, tokia pesimistinė pozicija, galų gale, veikia V. Putino naudai. Su Rusija bendradarbiauti reikia, bet ne su V. Putinu, o su Rusijos demokratais, kurių yra daugiau nei sovietiniais laikais. Sovietiniais laikais buvo keli žmonės, juos buvo galima suskaičiuoti ant rankų, gal dar kojų pirštų“, - sako rašytojas.
„Dabar jų yra tūkstančiai, dešimtys tūkstančių, jų padėtis labai sunki. Ką gali padaryti Vakarai – sustiprinti jiems paramą: ir moralinę, ir ne tik moralinę“, - svarstė T. Venclova.
Jis teigia manantis, kad Vakarai gana neblogai tvarkosi su krize, kurią sukėlė V. Putinas.
„Vakarų atsakymas nėra toks menkas ir bejėgiškas, kaip kartais bandoma pasakyti“, - teigia T. Venclova.
Vilniaus Rusijos intelektualų forume dalyvavęs ir daliai diskusijų vadovavęs filosofas Leonidas Donskis teigia, kad Lietuvoje organizuojami forumai iš esmės padeda kovoti su Rusijos intelektualų ir demokratų neviltimi. Pasak L. Donskio, kiekviena maža šalis susiduria su pagunda svarbius įvykius stebėti iš šalies, tačiau Lietuva esą elgiasi kitaip ir tai sveikintina.
„Taip, kaip Rusijos atžvilgiu elgiasi Vengrija, Slovakija, Čekijos Respublika ir, deja, net Lenkija, anaiptol neįkvepia. Priešingai, Baltijos šalių laikysena, ir ypač Lietuvos, yra pati nuosekliausia“, - teigia L. Donskis.
Jis priminė ir tai, kad 1991 m. Rusijos intelektualai su Andrejumi Piontkovskiu priešakyje organizavo Lietuvos palaikymo mitingą, todėl Lietuva, anot jo, turi atsilyginti Rusijos intelektualams.
„Rusų demokratai tikrai savo laiku mums labai padėjo, nors dauguma lietuvių to turbūt nesitikėjo. Visada buvo sakoma, kad Rusija yra tarsi pasiutęs meškinas: jei paima ką nors į savo glėbį, niekada jo nepaleis. Paleido, nes didelė rusų tautos dalis reiškė mums paramą arba bičiulišką neutralitetą. Mes be to nebūtume išsilaisvinę. Dabar Lietuva tampa pavyzdžiu Rusijai“, - teigia ir T. Venclova.
Skaitykite daugiau: Delfi.lt
Портал DELFI публикует текст выступления литовского писателя, поэта, профессора Йельского университета Томаса Венцловы, с которым он обратился к участникам Вильнюсского форума российских интеллектуалов в Тракай, а затем передал редакции.
Следуя Адаму Михнику, я назвал бы себя «антисоветским русофилом».
Томас Венцлова © DELFI (K. Čachovskio nuotr.)
Опасность прекратилась бы только в том случае, если бы Россия исчезла с глобуса, на что рассчитывать трудно. С этим мнением я никогда не соглашался и всегда говорил, что опасностью является не Россия как таковая, а советская идеократическая империя, столь же чуждая, даже враждебная интересам русского народа, как и литовского, польского, украинского и всех остальных народов. Под конец советского периода идеократическая империя стала логократической, то есть лишенной каких бы то ни было идейных основ и сохраняющей только словесную их оболочку. Освобождение наших стран, на мой взгляд, было возможно только при участии или, по крайней мере, доброжелательной нейтральности самого русского народа.
Так оно и произошло. Поэтому распад Советского Союза и так называемого коммунистического лагеря прошел относительно безболезненно. Как, вероятно, все в этом зале, я не считаю его «геополитической катастрофой» - напротив, считаю геополитической необходимостью и огромным успехом для человечества. На месте бесплодной, жестокой, крайне консервативной империи возникли страны, которые могут делиться ценностями в условиях свободы. Меня преследовал страх - как бы этот распад не обернулся подлинной геополитической катастрофой, то есть, кровопролитными войнами. К счастью, целых двадцать лет это не происходило - скажем так, почти не происходило. Была югославская война, две чеченские войны, карабахский конфликт и многое другое, но все это казалось локальным. Сейчас, кажется, нас догнала история.
Казалось бы, мнения русофобов подтверждаются. В России победили фашистоидные и даже фашистские силы. Международно признанные границы насильственно нарушены. Вместо границ возникают хрупкие линии перемирия, над которыми продолжается перестрелка. Россия заявила желание повернуть течение истории вспять, ко временам так называемой многополярности, а точнее - холодной войны, которую мы со вздохом облегчения оставили позади. Владимир Путин и его окружение апеллируют к крайнему русскому национализму, пытаясь превратить его в новую идейную основу своей реваншистской власти. Большинство русского народа поддерживает Путина - или, по крайней мере, так сейчас кажется. Российская интеллигенция опять, как во времена Андрея Сахарова, должна выбирать между совестью и дурно понятым патриотизмом, и далеко не все этот экзамен выдерживают. Великой победой было разрушение железного занавеса между Восточной и Западной Европой. Сейчас он возникает снова, хотя и сдвинутый географически.
Россию в данный момент еще нельзя назвать тоталитарной: но в ней царит жесткий авторитарный режим, усугубляемый некомпетентностью и безответственностью правящей элиты.
Эта некомпетентность и безответственность, пожалуй, более бросается в глаза, чем при советской власти. Обычно считается, что авторитаризм мало приятен, но по крайней мере эффективен. Как заметил Иван Крастев, современная Россия - нефункционирующее государство, которое, по сути дела, не контролирует свою экономику и свои регионы. Лучший пример тому - Чечня Рамзана Кадырова, которая стала «внутренним зарубежьем». При постоянных клятвах в верности Путину Кадыров реально ему не подчиняется и периодически ставит его в трудное положение.
Часто говорится о том, что в России сыграл свою роль «веймарский синдром». Параллель с межвоенной Германией тут многомерна. Германия проиграла Первую мировую войну, Россия проиграла холодную войну. При этом ни Германия в 1918 году, ни Россия в 1991 году практически не проиграли больших сражений и не подверглись вторжению войск противника на свою территорию. Однако обе они потеряли большие территории, имперский престиж, претерпели экономические трудности и тем самым ощутили психологическое унижение. Это создало почву для реваншизма - в конечном счете для Гитлера в Германии и для Путина в России. Оказалось возможным манипулировать народным сознанием, продвигать «национальный миф», а также миф о «заговоре империалистов», которые якобы стремятся поработить и уничтожить страну, в чем им оказывают помощь предатели, нанесшие Германии (соответственно России) удар в спину и продолжающие свою зловредную деятельность. Сейчас их называют «пятой колонной».
Реваншизм проиграл в Германии, Италии, Японии после Второй мировой войны, но для этого понадобился полный разгром и временная оккупация этих стран, сопровождавшаяся длительным просвещением и перевоспитанием общества. Было бы крайне грустно, если бы Россия справилась со своим реваншизмом только в результате подобного разгрома.
Надеюсь, что до этого не дойдет, но коллапс современной России отнюдь не исключен. Владимир Путин находится в цугцванге, когда любое его действие ведет к ухудшению положения. Санкции Запада оказываются все более и более действенными (они и были рассчитаны на долговременный эффект), экономическая ситуация резко меняется в худшую сторону. Так называемый новороссийский проект явно провалился - метафорически говоря, за Судетами, то есть Крымом и Донбассом, не последовало превращение Чехии, то есть Украины, в протекторат. Тут следует заметить, что украинцы, невзирая на поражения под Иловайском и Дебальцевым, оказались способны обороняться лучше, чем это ожидалось.
Сирийская авантюра должна была утвердить Россию в качестве соперника, даже победителя Соединенных Штатов и Европы на Ближнем Востоке, но к этому не привела, сейчас, похоже, выдыхается и подвергает опасности прежде всего саму Россию. Дальнейшие авантюры не исключены, но становятся менее вероятными, чем два года назад. НАТО расколоть не удалось, напротив, действия Путина привели к его усилению. Думаю, в обозримом будущем не будут отменены и санкции.
А это означает быстрое нарастание внутренних проблем и все меньшие возможности манипуляции населением - с помощью «национального мифа» или чего бы то ни было.
До такого тупика Россию не доводил еще никто, в том числе и Сталин.
Если верить социологическим подсчетам, 58% россиян сейчас считают, что путь России принципиально отличается от пути Запада. Эту мысль поддерживают западные, а также российские авторы, утверждающие, что наследие Византии и Чингиз-хана в России непреодолимо (Чаадаев считал его гибельным, а «евразийцы» благотворным, но это второстепенное различие). На самом деле очевидно, что Россия в значительно большей степени относится к западной, а не восточной цивилизации, и всегда будет устремляться в направлении Запада, как бы ей ни препятствовали террором и цензурой.
При жестком авторитарном режиме Путина в России продолжают действовать оппозиционные силы. Виктор Шендерович как-то сказал: «Быть оппозиционером у нас очень весело, пока тебя не убили». Все же открытых оппозиционеров сейчас много больше, чем при советской власти, и в их распоряжении не только самиздат. С другой стороны, жесты одиноких диссидентов в брежневские и андроповские времена, похоже, имели более значительные последствия, чем многотысячные акции сейчас. Возможно, это лишь оптический обман - мы, советские диссиденты, тоже называли свое дело безнадежным, но многие из нас, в отличие от декабристов и Герцена, увидели исполнение своих мечтаний. Но тут есть и объективные различия. Во-первых, режим чему-то научился и стал более эластичным; во-вторых, многие оппозиционеры сейчас играют в игры, предлагаемые режимом, чего раньше не было; в третьих, западное общественное мнение, увы, поддерживает современных оппозиционеров с меньшим энтузиазмом, чем
некогда поддерживало диссидентов. Но я опять же думаю, что дело их не безнадежно.
Решающие исторические сдвиги и смены мыслительных парадигм происходят быстро, иногда мгновенно, чему учит история Февральской революции, а также история крушения СССР.
Добавлю последнее - возможно, самое важное. Силы национализма куда более живучи, чем кажется. Часто они не менее опасны и вредны, чем коммунизм, чему Россия Путина предоставляет достаточно доказательств. Я не националист, но полагаю, что в национализме, стремлении к сохранению своей культурной идентичности есть позитивный и даже необходимый для мира компонент. Многие в Балтийских странах и во всей Восточной Европе считают русский национализм абсолютным злом, а свой национализм - абсолютным добром или, во всяком случае, закономерным и необходимым ответом на геополитические амбиции путинской России. Я согласен, что главная вина лежит на том, кто больше и сильнее других - у него больше ответственность. Но существует и обратная связь: один национализм вызывает другой, нуждается в другом. Национализм малых не лучше национализма больших.
Национализм Орбана, Земана, Мечяра, Леха Качиньского, а также Марины Ле Пен и подобных ей является оборотной к стороной путинского национализма и очень часто находит с ним общий язык. В Литве таким национализмом страдали покойные ныне политики Ромуальдас Озолас и Альгирдас Патацкас, продолжают страдать немало других.
Повторю слова, которые говорю не первый раз: национализм считает любовь к родине и народу высшей из всех возможных ценностей - выше разума и справедливости, выше человечности и обычной порядочности. Да, страна, в которой ты родился и вырос - ее пейзаж, язык, история, память о прошлых поколениях, предчувствие будущих поколений есть очень важное дело. Но если судьба, воспитание или свободный выбор дали тебе эту, а не другую страну - следует ее улучшать, стараться, чтобы голос ее был слышен в мировом концерте: причем не голос орудий, ракет, бомбардировщиков, пропаганды, а голос культуры.
Защита «своих» любой ценой не есть патриотизм, и лучше даже преувеличенная критика по адресу «своих», чем замалчивание - или, хуже того, восхваление - их пороков. Любить родину означает воевать с ее изоляцией, ибо изоляция есть выпадение из истории. Любить родину означает избегать ненависти, сохранять трезвый взгляд на мир даже в условиях войны, будь она холодной, горячей или гибридной. Именно такая любовь, а не близорукий и крикливый национализм поможет против чужих геополитических поползновений. Надеюсь, что мы на нее способны, хотя это только надежда.
ru.DELFI.lt
T. Venclovos mintis nepatiks daugeliui lietuvių
Eglė Samoškaitė, DELFI.lt 2016 m. kovo 9 d. 16:25Kai kalbama apie Rusiją ir Vladimirą Putiną, egzistuoja du požiūriai: arba Vakarai yra silpni ir todėl V. Putinas laimi, arba Vakarai nėra tokie išgverę ir gali turėti įtakos pokyčiams Rusijoje.
Tomas Venclova© DELFI (K. Čachovskio nuotr.)
Tokias tendencijas skiria rašytojas, Jeilio universiteto profesorius emeritas Tomas Venclova, dalyvavęs Vilniaus Rusijos intelektualų forume netoli Trakų. Tai jau trečiasis tokio tipo forumas Lietuvoje.
Rašytojas sako pats besilaikantis antrojo požiūrio, mat, jo nuomone, rusų demokratų Rusijoje yra ir net daugiau nei sovietiniais laikais. Pasak T. Venclovos, yra tik viena bėda: rusų visuomenei labai sunku paaiškinti, kad iš tiesų Sovietų Sąjunga Šaltąjį karą JAV pralaimėjo, bet Rusija – laimėjo, nes įgijo galimybę tapti normalia valstybe. Tiesa, ja iki šiol nepasinaudojo.
Tai buvo nuo Kremliaus nepriklausomo televizijos kanalo „Dožd“ atstovo Michailo Zygario mintis, kuri T. Venclovai labai patiko.
„Aš sakiau, kad Rusija pralaimėjo Šaltąjį karą. Jis pasakė: ne, Šaltąjį karą pralaimėjo Sovietų Sąjunga, Rusija tą karą laimėjo, nes ji įgijo galimybę virsti normalia valstybe. Žinoma, tą sunku paaiškinti didelei daliai visuomenės – jie jaučiasi taip, kad pralaimėjo Šaltąjį karą ir dabar turi siekti revanšo“, - teigė T. Venclova.
Lietuva – ne tik auka
„Tą gana sunku paaiškinti ir mūsų visuomenei, kadangi mes dažnai sakome, kad mes buvome tik aukos ir su Sovietų Sąjunga neturime nieko bendra, SSRS buvo tik Rusijos imperializmo forma, turbūt blogesnė nei Petro I ar Nikolajaus I laikais. Ne visai taip. Deja, mes nesame balti ir šventi. Ne tik tie, kurie parsivežė iš Maskvos „Stalino saulę“, bet ir vėliau Sovietų Sąjungą statė ne tik rusai, statė ir nemaža dalis mūsiškių: kartais iš nevilties, kartais dėl karjeros, kartais net patikėdami idėja, nors ja tikėti į pabaigą buvo bjauru ir neįmanoma. Bet tai, kad reikia skirti SSRS ir Rusiją, labai svarbus punktas, jį reikia turėti galvoje, net jeigu šiandieninė Rusija tęsia ar net pablogina sovietų politiką“, - pridūrė rašytojas.
Jo nuomone, laikyti save auka yra visuomet pati blogiausia išeitis: geriau laikyti save veikėju arba subjektu. Pasak T. Venclovos, lietuvių mentalitetas apima abu šiuos elementus – aukos ir veikėjo.
„Bet man atrodo, nuo aukos mentaliteto reiktų kuo labiau nutolti. Tas mentalitetas buvo skiepijamas sovietmečiu ir ne tik oficialiosios valdžios“, - teigia rašytojas.
T. Venclova taip pat sako, kad pesimistinis požiūris, esą V. Putinas laimi, o Vakarai yra pasyvūs ir beviltiškai pralaimi, naudingas tam pačiam V. Putinui.
„Mano manymu, tokia pesimistinė pozicija, galų gale, veikia V. Putino naudai. Su Rusija bendradarbiauti reikia, bet ne su V. Putinu, o su Rusijos demokratais, kurių yra daugiau nei sovietiniais laikais. Sovietiniais laikais buvo keli žmonės, juos buvo galima suskaičiuoti ant rankų, gal dar kojų pirštų“, - sako rašytojas.
„Dabar jų yra tūkstančiai, dešimtys tūkstančių, jų padėtis labai sunki. Ką gali padaryti Vakarai – sustiprinti jiems paramą: ir moralinę, ir ne tik moralinę“, - svarstė T. Venclova.
Jis teigia manantis, kad Vakarai gana neblogai tvarkosi su krize, kurią sukėlė V. Putinas.
„Vakarų atsakymas nėra toks menkas ir bejėgiškas, kaip kartais bandoma pasakyti“, - teigia T. Venclova.
Skola Rusijos intelektualams
Vilniaus Rusijos intelektualų forume dalyvavęs ir daliai diskusijų vadovavęs filosofas Leonidas Donskis teigia, kad Lietuvoje organizuojami forumai iš esmės padeda kovoti su Rusijos intelektualų ir demokratų neviltimi. Pasak L. Donskio, kiekviena maža šalis susiduria su pagunda svarbius įvykius stebėti iš šalies, tačiau Lietuva esą elgiasi kitaip ir tai sveikintina.
„Taip, kaip Rusijos atžvilgiu elgiasi Vengrija, Slovakija, Čekijos Respublika ir, deja, net Lenkija, anaiptol neįkvepia. Priešingai, Baltijos šalių laikysena, ir ypač Lietuvos, yra pati nuosekliausia“, - teigia L. Donskis.
Jis priminė ir tai, kad 1991 m. Rusijos intelektualai su Andrejumi Piontkovskiu priešakyje organizavo Lietuvos palaikymo mitingą, todėl Lietuva, anot jo, turi atsilyginti Rusijos intelektualams.
„Rusų demokratai tikrai savo laiku mums labai padėjo, nors dauguma lietuvių to turbūt nesitikėjo. Visada buvo sakoma, kad Rusija yra tarsi pasiutęs meškinas: jei paima ką nors į savo glėbį, niekada jo nepaleis. Paleido, nes didelė rusų tautos dalis reiškė mums paramą arba bičiulišką neutralitetą. Mes be to nebūtume išsilaisvinę. Dabar Lietuva tampa pavyzdžiu Rusijai“, - teigia ir T. Venclova.
Skaitykite daugiau: Delfi.lt
Komentarų nėra:
Rašyti komentarą